обзаведется семьей, женившись на Свободе Кончаковне, и это будет для молодых своеобразным свадебным подарком.
На освободившееся место в Путивль может претендовать следующий по возрасту сын князя Игоря, Олег, о чем и будет объявлено на совете князей по окончании свадебной церемонии. Девятилетнему Святославу рано пока выделять самостоятельный удел, но под патронажем будущего Великого князя Тмутараканского Игоря Святославича и бдительным оком посадника, например Ольстина Олексича, его можно направить в один из городов, отвоеванных у Византии, тот же Сурож или Корсунь. Вот с этой целью и взял князь Игорь в поход двух своих сыновей – Олега и Святослава.
Вспомним троп «гнездо» в загадочной строфе «Слова»: «Дремлетъ въ полѣ Ольгово хороброе гнѣздо. // Далече залетѣло!», которое может относиться как ко всему войску князей Ольговичей, так и к узкому семейному «гнезду» князя Игоря. Первое значение тропа не проходит, поскольку та часть войска и прежде всего дружина Святослава Олеговича, которая возвратилась с погони, в ночь перед сокрушительным поражением не «дремала», а пировала по поводу сомнительной победы над половецкими подставными вежами да забавлялась с «красные дѣвкы половецкыя». Не отставали от дружины Святослава и курские «свѣдоми къмети», которые скакали за дармовой добычей «…акы сѣрыи влъци въ поле, // ищучи себе чти, а князю (сомнительной.– А.К.) славѣ». Да и чести ли они себе искали? Так и просится истолковать слово «чти» не как «чести», а как искаженное «ч<ас>ти», то есть части добычи они искали, «…рассушась стрѣлами по полю…», то самое: «…злато // и паволокы, // драгыя оксамиты… // и всякыя узорочьи половѣцкыя»[120]. Награбленного добра столько, что не жалко «…Орътъмами // и япончицами, // и кожухы // начаша мосты мостити по болотомъ // и грязиевым мѣстомъ…»[121].
«Гнездо» в узком смысле этого слова, то есть семья князя Игоря в этих оргиях участвовать не могла и отдыхала, кроме самого Игоря, который наблюдал за пришедшей в движенье Степью. «Но видим мы бесчисленные полки половецкие – чуть ли не все половцы тут собрались», и призывал князей быстрее покинуть гиблое место, куда втянули все войско Игоря безрассудные действия молодого князя Святослава: «Так поедем же сейчас, ночью…». Куда там, опьяненные в переносном, да и в прямом смысле этого слова легкой победой, усталые от разбойного преследования воины осознали всю опасность произошедшего лишь утром, но было уже поздно. Хан Гзак знал, кого подлежит уничтожить в первую очередь, поскольку разведка донесла ему, кто особенно «отличился», попав в западню, им устроенную. Половцы методично истребляли слабо сопротивлявшийся полк Святослава, воины которого после пьянки и забав с «красными девками половецкими» не могли противостоять «детям бесовым», которые «…кликомъ поля прегоридиша…», а могли лишь пассивно защищаться: «…а храбрии русици преградиша чрълеными щиты». В лице Святослава мстил хан Гзак его отцу Олегу Святославичу, который год назад, разгромив его войско, взял в плен
«…
