Как вас зовут? – я безуспешно оглядываюсь в поисках пижамы и при этом чувствую странное оцепенение: мысли еле ползут, а глаза никак не фокусируются…
Монах сильно дёргает меня за руки – и я оказываюсь сидящим на кровати, с пижамой на плечах.
– Меня зовут Симон, – словно ледяной ветер свистит в ушах. – Считай, что меня попросили освободить тебя. В бумажнике твои документы, я кладу его в карман пижамы.
«А как же другие в этом санатории?» – хочу спросить я, но язык не повинуется, а руки едва попадают в рукава пижамы. Я теряю способность размышлять, даже сердце бьётся редко и глухо. Едва могу встать и последовать за своим проводником, двигаться почему-то очень трудно. Симон уже у двери…
Залитый электрическим светом коридор кажется пуст. Но только кажется. Когда подходим к выходу в холл, я вижу охранника в камуфляже. Сидя за столом, тот равнодушно смотрит в нашу сторону. Глаза широко открыты, однако нас двоих словно не замечают.
– Он… спит, – свистящим шёпотом произносит Симон. – Пошли быстрее.
Косясь на охранника, я обхожу стол. Нарастает странное ощущение: что-то вокруг не так… Мы минуем выход на веранду и спускаемся по лестнице в другой коридор.
Здесь охранников двое. Сидят возле двери – наверное, выхода наружу – и глядят прямо на нас. Я прячусь за угол: вдруг сейчас начнётся стрельба?
– Не останавливайся, – холодно звучит голос.
Я боязливо выглядываю: Симон идёт прямо на охранников, а те внимательно смотрят на него, но почему-то не двигаются…
С трудом переставляя ватные ноги и не отрывая глаз от стражей, я иду к двери. Охранники не кажутся сонными: взгляд цепкий и пристальный – но неподвижный… Симон ждёт, держа ладонь на пластинке замка. Что-то неуловимо меняется, тянет ночной свежестью, и мы оказываемся на крыльце.
Я чувствую себя всё более странно, будто всё-таки сделали укол: перед глазами плывёт, и меня словно втягивает в тёмный водоворот…
– Быстрее! – шипит Симон.
Чёрная яма двора, острый запах прелой листвы, потом сырого железа – мы у ворот… Только запахи ещё поддерживают моё сознание на плаву.
Я не слышу скрипа ворот (и вдруг осознаю, что не слышал ни звука, кроме голоса Симона, с тех пор как покинул палату), но ограда вдруг оказывается за спиной, а впереди тёмными великанами маячат сосны. Ещё несколько шагов, и почва под ногами плывёт, мир несколько раз поворачивается вокруг, а потом исчезает…
Когда я очнулся, то почувствовал влажный щебень под щекой и услышал монотонный шум ветра в соснах. Сразу вспомнил – почему-то раньше его не было слышно. Кто-то тряс за плечо.
– Пришёл в себя?
Я с трудом встал на колени, а потом на ноги. Меня качало, всё тело болело, а голову словно набили ватой – ничего не мог сообразить.
– Что со мной? – дрожащим голосом спросил я.
– Мы вышли из санатория, – голос спутника сливался с шумом ветра. – Моё имя Симон. Потерпи, скоро темпоральный шок пройдёт.
– Какой шок? – переспросил
