тономный гиперпереход». Тусклые дежурные огни рисовали тени раскачивающихся кабелей. Им в такт глухо дребезжала обшивка. На центральной консоли дрожала на пружинке игрушечная детализированная модель звездолёта.
Массивное кресло пилота удерживало ремнями человека лет тридцати – его атлетичное телосложение угадывалось под тонкой тканью скафандра, короткие и взъерошенные волосы были влажными от испарины, а отрешённый взгляд устремился строго вперёд: сквозь закрытое защитными шторами смотровое окно.
Как же надоела эта тряска! Можно было бы немного облегчить мучения, вытянувшись как обычно в спальном мешке – но не теперь. Скоро этот небывалый по своей длительности переход завершится.
Экран перед пилотом схематически изображал что-то вроде бесконечного движущегося туннеля, иллюстрируя таким образом сложный физический процесс, происходивший с кораблём. Наконец туннель обрёл видимые границы и человека всем телом бросило вперёд – ремни напряглись, но уверенно удержали его в кресле. Мягко заиграла трёхнотная мелодия. «Гиперпереход завершён, – свидетельствовали экраны, – идёт синхронизация пространства». После гиперперехода или прыжка, как его называли пилоты, ещё немного покачивало, но незамедлительно включились системы стабилизации, и кабина будто бы застыла.
Теперь «Эвентус» находился в пространстве назначения.
Пилот стряхнул оцепенение. Тишина. Неужели свершилось? Он осмотрел себя, размял руки, пальцы, шею. Ощущение дрожи растворялось как рябь на воде при угасающем ветре. Насвистывая только что звучавшую мелодию, он методично защёлкал переключателями. Реактор, распределитель, двигатели, системы жизнеобеспечения, навигации и пилотирования, радары, связь, квантовый коммуникатор… – всё работало исправно.
Окно сбросило защитные шторы, открыв взору удивительно красивую систему с двойным пульсаром. Совсем мало видимых звёзд, но много астероидов и пыли.
Цель гиперперехода – FA-37, планета на краю галактики, размерами меньше Марса – оказалась в стороне, но не дальше часа лёта. А это был очень хороший результат для автономной прыжковой системы. Конечно же, гиперпереходы между стационарными маяками в обжитых системах были гораздо точнее: там разброс времени от точки выхода до пункта назначения не превышал пяти минут – но здесь другое дело: свободный прыжок в неизведанное пространство!
Мало кто из граждан Федерации делал подобное, ещё меньше делали это не по долгу службы, как военные, колонисты или строители маяков. Многие романтики среди корпоративных клерков мечтали о подобных путешествиях, но у них не было и сотой доли средств на всё необходимое оборудование.
Человек в корабле совершил этот прыжок по собственной воле. Он был одним из тех, кого называют вольнопроходцами. Бороздящие по своему усмотрению просторы за границами изученных звёздных систем, они открывали людям новые горизонты и знания, и, конечно же, месторождения редких и дорогостоящих веществ и минералов. Федерация поддерживала таких одиночек. Было выгодней поощрять их энтузиазм, нежели снаряжать полномасштабные экспедиции. Согласно закону вольнопроходец получал первичное и эксклюзивное право на найденные месторождения, вплоть до перехода их в собственность Федерации, что занимало не меньше стандартного года. Такие правила позволяли большинству вольнопроходцев, решивших не пренебрегать добычей ресурсов, становиться хорошо обеспеченными людьми.
Большинству из тех, кто не пропал без вести.
Навигационный компьютер проложил оптимальный курс, пилот дал подтверждение, и автоматика взяла контроль. Корабль, заурчав двигателями, повернулся. Диск планеты не спеша встал по центру окна, заняв не больше четверти его высоты.
Поверхность FA-37 была плотно укрыта грязно-лиловой атмосферой с проблесками молний и точечными вихрями. Вольнопроходец умиротворенно наблюдал за представшим его взору зрелищем, пока «Эвентус» набирал крейсерскую скорость.
Планетарный сканер отобразил трёхмерную проекцию планеты с данными от всевозможных датчиков, которые непрерывно обновлялись, становясь всё точнее.
Пискнул коммуникатор, показав набор контактов и запас синхронизированных квантов для связи с ними. Кванты заранее готовились в лабораториях – отдельно для каждой пары абонентов – и позволяли связываться только им двоим, зато на любых расстояниях и мгновенно. Такой вид связи получался накладным в плане организации и оборудования, и, как следствие, очень дорогим. Правительства, военные и корпорации позволяли его себе – но иногда и частные лица.
Среди отображаемых имен было единственное с ненулевым балансом: «Робби – 39 минут видеосвязи». Рядом мигал значок пропущенного входящего соединения. Вольнопроходец довольно ухмыльнулся, ослабил ремни и сделал ответный вызов.
– При…, …ман, с на… – переносимая квантами информация бит за битом формировала звуки, сперва заикающимися кусками, потом всё увереннее. – Эй, Герман… ещё с нами?
