такое отбирают – потому что, ну, мертвые журналы еще страшнее мертвых вещей. Считается, что эти журналы потом уничтожают, но на самом деле их свозят на секретный склад. Знаешь, зачем?
– Чтобы мальчишки про это байки травили, – говорит Гоша. – «В секретном-секретном городе есть секретный-секретный склад…» Даже если эти журналы и есть, их наверняка сразу уничтожают.
– Фигушки! – ухает Вадик. – Журналы есть, и они лежат на складе! А те, из Учреждения, кто склад охраняет, их тихонько распродают. Понемногу, конечно, и только проверенным людям. Сто́ят они – закачаешься! Ты представь – не какой-нибудь мертвый каталог, а настоящий мертвый журнал! С голыми телками! Вон где настоящее бабло! А ты говоришь – по-честному!
– Вот бы этот склад ограбить! – смеется Гоша и думает: родителям не пришлось бы больше на заводе работать, и на Университет было бы наплевать.
– Ну ты даешь! – хохочет Вадик. – Ограбить! Его, небось, охраняют, как крепость какую!
– Да ладно, – веселится Гоша, – крепость! В любую крепость можно пролезть! Скажем, подземный ход прорыть… или по стене забраться.
– По пожарной лестнице, да?
– Вот именно! – Гоша смеется. – Жалко, мы не знаем, где этот секретный-секретный город.
– Да никакой он не секретный, – говорит Вадик, – час на электричке, станция Александровск, Димка туда ездил пару раз, товар забирал.
И тут Гоша перестает смеяться, смотрит на Вадика, а потом говорит, сам не веря своим словам:
– Я, между прочим, не шучу, на тему ограбить.
6.
День не задался с самого начала: ночью остановился будильник, и вместо того чтобы проснуться в семь утра, умыться, позавтракать и прийти за десять минут до начала уроков, Ника проснулась без пяти восемь, и то тетя Света случайно разбудила – решила встать пораньше, спешила успеть к открытию универмага. Два дня назад ей опять стало плохо, и лучше бы сегодня отлежаться, но знакомая продавщица сказала, что обещали завезти полонские туфли – не хотелось упустить.
К школе Ника прибежала в 8:35 – и сообразила, что можно было и не спешить: первым уроком литература.
Ника отряхивает снег с капюшона, постукивает друг о друга заснеженными ботинками. Проходит в раздевалку, вешает куртку на крючок и переобувается. Не спеша завязывает шнурки на кедах и думает, где лучше провести первый урок: здесь или в школьной библиотеке? Не успевает ничего решить – хлопает дверь, порыв морозного воздуха врывается в вестибюль, а вместе с ним влетает запыхавшийся Кирилл.
– Привет, – говорит он. Его мертвая парка вся в снегу, дутые сапоги оставляют за собой сугробы. – Ты чего здесь сидишь? Урок уже начался.
– Потому и сижу, что начался, – отвечает Ника. – Ксения опоздавших не пускает.
– А-а-а, – задумчиво тянет Кирилл. – Даже если на пять минут?
– Даже если на две, – уверенно говорит
