Петра I первые же молодые специалисты, вернувшиеся из заграничных поездок, стали представлять царю необходимость создания высшего учебного заведения широкого профиля, со многими факультетами. Писал об этом сын дьяка Петр Васильевич Курбатов, сопровождавший государя в поездках по Европе – он стал впоследствии советником Посольской канцелярии. Интереснейший проект принадлежал талантливому кораблестроителю Федору Салтыкову.
Петр колебался – осуществление любого проекта предполагало немалые траты. Убедил его простой расчет. Пребывание так называемых «государевых пенсионеров» за рубежом из-за их недостаточной подготовленности и, главное, незнания языков слишком затягивалось. Петр понимал, что Россия нуждается в техниках-специалистах и учителях. В 1724 году он утвердил соответствующий доклад Блументроста об учреждении при Академии наук «университета».
Но приглашенные по контракту европейские ученые стали съезжаться в столицу на Неве уже после смерти Петра. Кстати сказать, среди них было немало знаменитостей, вроде астрономов братьев Делиль, математиков Бернулли, Гольдбаха и других. Всего приехало 17 профессоров и… 8 студентов. Из Германии. Русских слушателей с необходимой подготовкой еще попросту не существовало. Со временем эти же приглашенные студенты остались в России в качестве педагогов.
Год за годом университет требовал от Сената именно студентов. В 1731 году речь идет хотя бы о 75 человеках, но только спустя 5 лет московская Заиконоспасская академия (первое высшее гуманитарное учебное заведение России) оказывается в состоянии предложить десятерых. В результате регулярные занятия в университете налаживаются в 1738 году. А при вступлении императрицы Елизаветы Петровны на престол университет имеет 12 профессоров и столько же студентов.
Выход оказывается совершенно неожиданным – назначение стипендий (раньше их не существовало), или, как говорилось, «пенсий». Единственным условием для их получения становилось достаточно свободное знание латыни. Дело в том, что преподавание в университете велось на латинском языке, который считался международным языком науки. В 1753 году состоялся первый выпуск, пусть и не слишком удачный: из 20 окончивших курс «государственный экзамен» выдержали девять.
Но так или иначе система образования начала действовать, и под этим впечатлением во время пребывания царского двора в Москве в начале 1754 года принимается решение об устройстве Московского университета. Представить обоснование взялись М. В. Ломоносов и И. И. Шувалов, пользовавшийся исключительным расположением императрицы Елизаветы Петровны.
Сегодня трудно поверить, какие чисто бытовые соображения позволили ученому и его другу придворному убедить царицу. Первым шло соображение, что в Москве имеется «великое число» дворян и разночинцев, которым для получения образования слишком далеко и неудобно ехать в Петербург. Вторым – центральное географическое положение Москвы в Российском государстве,
