Революции. Идейный. Я чуть было не раскололся по-настоящему.
Услышав это, я вздохнул с облегчением: фатальных ошибок я не допустил… Я поймал взгляд Фрайманна и с благодарностью кивнул комбату. Тот откозырял и сел в машину. С ним уехал Улли Красавчик: сверх-секретным подразделениям Управления внутренних контактов предстояло заметать следы инцидента в сети.
Зондер вёл себя так, словно ничего не случилось. Больше того, он как будто остался доволен произошедшим. Мне хотелось бы знать, было то на самом деле сверхчеловеческое самообладание или своего рода защитная реакция организма. Он успел, конечно, наглотаться обезболивающего, но несколько трещин в костях, не считая побоев меньшей тяжести, достаточно, чтобы вывести из равновесия кого угодно.
– Ну и рожи у вас, товарищи, – радостно прохрипел нам Доктор, с помощью Кейнса поднимаясь на крыльцо. – Не смешите меня, у меня ребро сломано.
Рэй смотрел на него совершенно круглыми глазами, да и я, наверное, был не лучше. Мы даже не сообразили вовремя уехать и оставить старых друзей наедине.
– Видный учёный, – декламировал Макс в холле коттеджа, разглядывая себя в зеркале, – убежденный либерал, правозащитник… лидер оппозиции, впоследствии один из лидеров подполья… подвергался преследованиям в годы военной хунты… был ввергнут в узилище! – И он многозначительно поднял палец.
– Сволочь ты рыжая, – в сердцах сказал ему Эшли с кухни: товарищ Кейнс отправился ставить чайник. – Узилище. Я чуть не свихнулся со страху.
– Нашёл кому жаловаться, – огрызнулся Зондер. – Я сам перетрухнул. Колись, говорит, сука, на кого работаешь, и хрясь в морду. А на кого я работаю? Я на себя работаю. А он хрясь в ухо! Имена, говорит, явки, пароли! Сдавай хозяев, а не то по косточке разберу. Упеку на Двойку копать гелий, там тебя и забудут. Звери, Эш, псы, прямо сердце радуется. Я под конец уже вправду думал, не расколоться ли. Только, думал, ты же их всех потом расстреляешь. А они хорошие. Правильные.
Кейнс, стоявший в дверях, молча закатил глаза. Мы с Рэем были полностью с ним солидарны. Если бы я не знал Доктора лично, я не поверил бы, что такой человек может существовать.
Зондер покопался во рту, вытащил обломок зуба и заметил наконец нас с Линном, остолбеневших от изумления.
– Э, – сказал он, – всем спасибо, все свободны. Хотя нет. Ник, задержись.
У меня ёкнуло сердце. Я выпрямился, готовясь выслушать разнос или приговор, в зависимости от того, насколько Доктор мной недоволен… Рэй глянул на меня сочувственно и тихо закрыл за собой дверь.
– Молодец, – сказал Доктор. – Правильно поступил. Бред надо крыть ещё большим бредом.
Кейнс ухмыльнулся. Я не нашёлся с ответом. Просто стоял навытяжку перед ними двумя и ждал.
– Ты сейчас на меня смотришь и удивляешься, – сказал Зондер. – Я тебе объясню. Когда всё поутихнет, мы устроим на Циа демократические выборы. На которых – вдумайся! – победит лидер
