солнцем лужайке сада не слышалось ударов биты о мяч.
Дом мистера Валлори был одним из самых великолепных в этом сквере и отличался характером респектабельности, прочности и величия, свидетельствовавших о богатстве его владельца. Занавесы столовой были цвета самого темного и густого кларета и из такой тяжелой шелковой материи, что складки их казались вытесанными из камня. Ставни столовой были темные дубовые, окованные по краям тончайшими полосками золота. Даже драпри на окнах гостиной были из тяжелой темно-зеленой материи, а единственные украшения, видневшиеся снаружи, были бронзовые статуэтки и пунцовые вазы восточного фарфора. Кисея, ленты, кружева, розовые подкладки, радовавшие зрение в других домах, не имели здесь места.
В швейцарской, украшенной черным мраморным камином, и бронзовою лампой, и имевшей вид погребальной гробницы, мистера Вальгрева встретил швейцар в темно-шоколадной ливрее и с напудренною головой. Окинув высокомерным взглядом уезжавший кабриолет (извозчичьи экипажи редко останавливались у дверей мистера Валлори), швейцар повел мистера Вальгрева в гостиную.
– Дома мисс Валлори?
– Дома, сударь. Мисс Валлори возвратилась полчаса тому назад с верховой прогулки.
В гостиной они не нашли никого, и слуга пошел отыскивать горничную мисс Валлори, чтобы сказать ей о посетителе, ожидающем ее госпожу, и прошло не менее десяти минут, прежде чем последняя узнала о приезде мистера Вальгрева. Гостиная, в которой он ждал, была очень большая комната, наполненная великолепною мебелью и сообщавшаяся через большую арку? комнатою меньшей величины, покрытою ковром, в центре которого стоял большой рояль. Все находившееся в этих двух комнатах было самое солидное и самое дорогое в своем роде. Этажерки из черного дерева, украшенные гроздьями плодов из сердолика и агата; Геркулес с вепрем на античной стойке; толстые портфели с гравюрами Альберта, Дюрера, Рембрандта и Гогарта, на двух резных дубовых стойках; на стенах несколько картин, небольших и новых, признанных лучшими на последних академических выставках; белая мраморная группа в центре большого оттомана, обитого зеленым шелком. Но чайные сервизы, дрезденские bejeuners, китайские пастушки, фотографические альбомы и тому подобные ценные безделушки, с помощью которых ожидающий посетитель мог бы сократить четверть часа праздного времени, не имели здесь места, и когда мистер Вальгрев осмотрел картины, ему осталось только ходить по ковру, рассматривая его узор и всевозможные оттенки зеленого цвета, или смотреть в окно на коричневые дома противоположной стороны сквера.
Он ходил по ковру, задумчиво осматривая комнату. Она не казалась ему прежде такой большой, как теперь, после брайервудской гостиной, с ее низким потолком, тяжелою резьбой, темными панелями и скромной мебелью. Он мог надеяться прожить всю жизнь в таких роскошных комнатах и пользоваться почетом, какой дает подобная
