отвечать на звонки – ее загребский телефон молчал, хотя уже начался учебный год и ей надо было приступать к работе над дипломом. Спустя две недели пришло письмо из Франкфурта-на-Майне. Оказывается, она получила стипендию Юнеско для молодых ученых и будет писать диплом в Германии. Что-то по народному творчеству. Своего телефона пока нет, а звонить на проходную студенческого кампуса не очень удобно. «Ты уже в Никарагуа? Надеюсь, мое письмо тебе перешлют…» Пьер не упоминал в переписке о своих проблемах. Сообщил только, что получил назначение и ждет визы. «Как у них все легко! – с какой-то обидой подумал он. – Получила стипендию и – хоп! Уже в Германии». А ведь Мели всерьез собиралась переехать жить в Ленинград. И даже переписывалась с кем-то в Институте этнографии для «наведения мостов». «Не выдержит она нашего развитого идиотизма. Сбежит…» – грустно думал Пьер, но тему эту предпочитал с девушкой не обсуждать. Стыдно было как-то за отечественную убогость.
С началом работы в овощном проблема свободного времени ушла, но проблема общения осталась. «Ближний круг» распался – все были заняты делом. Объяснять новым знакомым, что теперь он – грузчик не хотелось. Да и сил на ритуальные ухаживания за девушками после целого дня возни с ящиками и бочками не оставалось. Организм категорически не хотел привыкать к физическому труду.
Мать купила в «Березке» видеомагнитофон Panasonic, и Пьер до поздней ночи таращил глаза в рябой экран, слушая «остроумные» эскапады гнусавого переводчика: «Срань господня! Посмотри, какая у меня задница!» Появился новый круг общения – видеообмен. Этим людям было абсолютно безразлично, грузчик ты или академик. Главное – у тебя есть десяток кассет для обмена. Видеосообщество поражало своей неоднородностью – фарцовщики из Апраксина двора, солидные директора НИИ, жены моряков, пара экзальтированных бабушек… Интересы у всех совпадали. Старушка из антикварной квартиры на Невском в обмен на принесенный «Апокалипсис сегодня» Копполы, хитро подмигнув, предложила Пьеру: «Тут у меня про любовь на немецком…» Кино заменяло общение.
Во время перекуров на заднем дворе магазина, Пьер, сидя на ящике и затягиваясь удушливым Беломором, представлял себя каким-то гибридом декабриста, к которому не приехала в Сибирь жена, и «лишнего человека» на Кавказе среди диких горцев. Прочитав на досуге «Путешествие на Восток» де Нерваля, отметил для себя: «Главное качество, необходимое европейцу при путешествии в Магриб, – умение ждать». Ждал…
Наступил декабрь. «Куратор» сказал, что документы давно в Москве, но вызова по-прежнему не было. Темпераментный отец все чаще звонил из Индии и требовал, чтобы мать «возвращалась немедленно, или он за себя не отвечает!» Спорить с ним по телефону было бесполезно, поэтому мать кротко отвечала: «Хорошо, Вазген. Сделаю все, что могу, Вазген». Но обратно пока не собиралась.
В начале декабря, как водится, начали готовиться к Новому году – закупали шампанское, шпроты, овощное ассорти Globus, колбасу (твердокопченую –
