беспёрым панибратом.Что-то сегодня я уже вспоминал о мозолях на руках? Вот что значит – педагог! При помощи английского драматурга – прямой укор мне за воображаемую любовницу Дуню Кулакову.
* * *
Я живу двойной жизнью. Двуликий Янус. С мамой я – хороший, послушный, воспитанный мальчик, покорно читающий всё рекомендованное моей педагогической родительницей. За пределами барака в общении со сверстниками я – другой. Единственное, что объединяет меня с ними, – это мат. Грязное, примитивное, засоряющее речь и мозг сквернословие. Есть ещё один объединяющий меня с пацанами интерес. Интерес к противоположному полу. «Помнится, в то время образ женщины, призрак женской любви почти никогда не во з никал определёнными очертаниями в моём уме; но во всём, что я думал, во всём, что я ощущал, таилось полуосознанное, стыдл и вое предчувс т вие чего-то нового, нежданно сладкого, женского». Почему перед противительным союзом «но» Тургенев ставит не запятую, а точку с запятой? Не потому ли, что уже до союза дважды разделил запятой однородные члены предложения? С грамотёшкой, прямо скажу, у меня слабовато. Но вернёмся к призраку женской любви «без определённых очертаний». Дружил бы с нашими пацанами Иван Сергеевич – знал бы определённо, какие бывают очертания.
Бегаем в подсобку городской женской бани и оттуда через окно подсматриваем за голенькими. Всех девочек из нашего класса уже видел в неглиже. Окно закрашено, но краска местами облупилась, и вот благодаря разгильдяйству директора женской бани и утраты им социалистической бдительности мы их и созерцаем.
Танечку Свидлову тоже видел. Какие прелестные и гладкие округлости. Какие обольстительные зрелые формы! А когда моет там – испытываю невероятное напряжение внизу. Маман её – тётя Клава относится к интимному месту на удивление прозаично, если не сказать – пренебрежительно. Ставит одну ногу на лавку и трет жёсткой мочалкой по нежному, как по спине. «U ne femme tres vulgaire» – эта женщина кажется вульгарной.
Тётя Клава помешана на чистоте. Она знает секрет стирки белья и никому его не выдаёт. У неё самые белые простыни на нашей шахте, чем она несказанно гордится и умышленно держит выстиранное бельё на верёвке дольше, чем надо. Производит эффект. У Танечки – жестяной крахмальности белоснежный передник. Чернильное пятно на коричневом платьице дочери провоцирует у тёти Клавы лёгкую мигрень, то же самое на белом переднике вызывает у маман похожий на эпилепсию родимчик с последующим рукоприкладством.
Паустовский достал меня своим романтизмом больше, чем мама своими разговорами о пользе вегетарианства. Навру маме, что дочитал Паустовского. Недурно, вообще-то, излагает, но всё врёт. Врёт не потому, что – брехун, а потому, что боится перешагнуть грань дозволенного вольнодумства. Такая осторожная, строго дозированная и потому безопасная фронда.
А что там у Экклезиаста? Пробегаю поверхностно текст и хочу уже закрыть Ветхий Завет, но обращаю
