А для Юли мать прислала тонкую золотую ниточку с черными жемчужинками, красиво, слов нет. Да только, куда Юле в этом ходить, и к нарядам ее жемчуга не сильно лепятся. Вот к не купленному платью в самый раз было бы, но на нет и суда нет.
Юля замазала йодом и залепила пластырем порезанную ладонь. Ромка, сидя на корточках, прижался к ее коленям, сочувственно заглядывая в глаза.
– Мам, ну не расстраивайся ты так! Сегодня ж Новый Год! А давай я в магазин сгоняю, еще ведь не поздно, я успею. И будет у нас на елке новая верхушка, а еще я конфетти куплю. Я видел, там теперь продаются не просто бумажные, как наши старые, а блестящие, из цветной фольги – и звездочки, и сердечки, и смайлики. Если посыпать вату под елкой, знаешь, как красиво будет!
Юля взглянула на часы: действительно, Ромка вполне успеет, магазин совсем рядом, даже через дорогу переходить не надо, он сразу за аркой, и до закрытия время еще вполне есть. Расходы, правда, непредвиденные, придется деньги из кассы «на черный день» позаимствовать, ну да «двум смертям не бывать, а одной не миновать». Юля решила, что она, подобно Скарлетт О’Хара[4], подумает об этом завтра и как-нибудь выкрутится, а пока лучше не беспокоиться, размышлять только о хорошем, позитивном, например, о новогодних подарках. Только их нужно еще спрятать под елку, а то, вон, Ромкин подарок для нее, сиротинушка, скучает один-одинешенек. Надо же, даже розовый бантик прилепил, это при его-то тотальной нелюбви к бантикам, тем более к розовым. Юле стало весело.
– Мам, а можно я новую куртку надену, синюю, которую бабушка прислала?
– Не синюю, а голубую, – уточнила Юля. – Так ведь она тоненькая совсем, для весны. Ты в ней в сосульку превратишься.
– Не превращусь, мамуль, я одной ногой – там, а другой – тут. Ты только скажи тысячу двести раз слово «гиппопотам», и я уже дома буду.
– А гиппопотамы тут причем?
– Я читал где-то, не помню уже где, что так можно считать секунды. Знаешь, мам, я аж десять минут проверял – все совпадает.
– И не жаль было время терять, целых десять минут? – притворно насупила брови Юля.
– Какая ж это потеря времени, это чистый эксре… эксперме… – Ромка запутался и сконфуженно покраснел.
– Эксперимент, – сжалившись, подсказала Юля.
– Во-во, он самый, – радостно подхватил Ромка, не решившийся, однако, трудное слово повторить. – Вот засеки секунду, а я скажу «гиппопотам».
Юля послушно смотрела на циферблат, пока сын с энтузиазмом выкрикивал «гиппопотамов». Действительно, эти неуклюжие толстые животные на удивление четко знали свое дело, абсолютно точно отсчитывая секунды.
– Так я надену новую куртку, ладно, мам?
Сыну, как видно, ужасно хотелось покрасоваться в роскошной обновке, чтобы быть во всеоружии на случай непредвиденной встречи с одноклассницей, Сашкой Жарко, и Юля сдалась.
– Ну, хорошо, только шарф надень, на улице холодно.
– Ой,
Скарлетт О’Хара – героиня романа американской писательницы Маргарет Митчелл «Унесенные ветром», написанного в 1936 году.
