состоянии. Его вернул на землю Эльдар.
– Что случилось?
– Ничего, поговорили и все.
– Тебе что, она не нравится?
– Так, – неопределенно пожал плечами Эмиль.
– Эх ты! Такая классная чувиха, – махнул Эльдар рукой.
Эмиль молча уставился на него.
– Ну, смотри, – бросил Эльдар и вышел на улицу.
Так был поставлен жирный крест на первой любви Эмиля. Подобно новой звезде, она внезапно ярко засверкала на небосклоне, но, не выдержав испытания разлукой, так же неожиданно быстро погасла. Будто и не было ее вовсе. И только след ее после переезда Светы долго еще тревожил душу Эмиля, когда он оставался наедине с собой. Но и след, как выяснилось сегодня, оказался не вечен. Все преходяще в этом мире. И первый удар в данном случае нанес Эмиль. Уже через минуту он снова сидел на кухне и как ни в чем не бывало продолжал трапезу, одновременно погрузившись в чтение. Чтение было самым любимым его занятием. Книги были сродни наркотику. Ребята порой срывались с занятий, и Эмиль, разумеется, не отставал от них. Но компания направлялась либо в кинотеатр, либо «кадрить баб», а Эмиль мчался домой, ложился на диван и погружался в волшебный мир книг. Страсть к чтению в нем проснулась внезапно – где-то в одиннадцать лет. Именно страсть, а не что-то иное, ибо он мог читать запоем в любое свободное время дня и ночи. Читал все подряд – дома была неплохая библиотека. С возрастом влечение это только усилилось. Эмиль выкраивал время для чтения за счет школьных занятий, даже за счет музыки.
После выпуска из музыкальной школы Эмиль стал перед дилеммой, решение которой откладывать уже было невозможно. Он должен был либо поступить в музыкальное училище и посвятить себя музыке, либо забыть о ней как о профессиональной деятельности. По крайней мере, в момент прощания со школой Эмилю казалось, что он страстно и безоговорочно желает стать музыкантом. У него состоялся серьезный разговор с отцом. До этого они не раз и не два, а бесчисленное множество раз затрагивали эту тему, но как-то не глубоко, а все больше в шутливой форме. Отец всегда увиливал от серьезного разговора, считая совершенно излишним обсуждать с собственным сыном такие важные проблемы. Позиция мамы Эмиля вроде бы была одобрительной – во всяком случае, она это доказывала на деле, заставляя сына играть чуть ли не до умопомрачения. И вот настало время, когда отец Эмиля пустил в ход все свое влияние, весь свой авторитет, дабы отговорить своего сына от столь рокового и неверного, по его мнению, выбора в пользу музыки. Главный аргумент отца звучал так: искусство хорошо как хобби, в то время как в качестве профессии оно слишком уж расплывчато и ненадежно. К тому же их семья не из музыкальной среды: они – люди научного мира. А среда играет очень большую роль в становлении человека. И в жизни необходимы надежность, тыл, опора; твердый заработок, наконец. Да и вообще, нельзя быть середнячком в искусстве. Отец не хотел видеть своего сына музыкантом-неудачником. Он не был уверен в музыкальном таланте Эмиля…
Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы неожиданно не возник компромиссный
