которое приблизилось к сознательной жизни в 80-х гг. Пишущий эти строки решал тригонометрическую задачу на выпускном экзамене в тот день, когда хоронили Салтыкова. Про себя я могу сказать, что из всей литературы, появившейся в дни моей юности, ничто так не повлияло на образование моих морально-общественных чувств и взглядов, как сатиры Щедрина, печатавшиеся уже не в Отечественных Записках, а в Вестнике Европы, и морально-философские произведения Толстого той же эпохи. Целые места из "Пёстрых писем" просто вонзились в мою память, когда я был на гимназической скамье. Надо было пережить реакцию 80-х гг. для того, чтобы на всю жизнь запомнить такие слова: "Живые притаились в могилах; мёртвые самолично встали из гробов и ходят по стогнам, стуча костями"…»[28]
Согласно автобиографии С. он получил образование в V (с 1901 – VIII) Санкт-Петербургская прогимназии и Тульской гимназии. Окончил III петербургскую гимназию. Затем «поступил в Пб. Унив. на Естественный факультет, с которого перешёл по болезни (я хотел специализироваться по зоологии, но должен был отказаться от занятий с микроскопом) на юридический факультет, где занимался государственным правом и политической экономией. Из Унив. вышел до окончания курса и потом в качестве экстерна в 1895 г. держал государственный экзамен».
Как общественный деятель, С. вырос также внутри широкого круга практиков народного просвещения и освободительного движения: в общении с семьёй Гердов, близкой к В. М. Гаршину[29] и Салтыкову-Щедрину, ученицами гимназии А. А. Оболенской во главе с Я. Г. Гуревичем (А. В. Тырковой, Н. К. Крупской, Н. А. Герд (сестра однокурсника С[30]., преподавательница вечерней школы для рабочих[31]), Л. К. Давыдовой3).
В 1889 умер отец С. и его отношения с матерью[32] испортились настолько, что он ушёл из дома, поселившись у матери своего гимназического одноклассника, тогда же овдовевшей известной просветительницы А. М. Калмыковой (1849–1926), которая в глазах общества стала ему «приёмной матерью»4. Так с 1889 года С. поступил под личное покровительство А. М. Калмыковой, в книжном складе которой он стал работать и которая познакомила его с участниками лево-либерального «Приютинского братства» (Д. И. Шаховским, В. И. Вернадским, С. Ф. Ольденбургом и др.)[33] и ввела его в круг радикальных деятелей оппозиционного Комитета грамотности Вольного экономического общества, а с 1895 года, после передачи этого Комитета в ведение Министерства народного просвещения – в III (экономическое) отделение самого ВЭО, где развил активную научную и публичную дискуссионную деятельность вплоть до изменения устава ВЭО в апреле 1900, закрывшего его для публики.
В 1889 С. поступил на естественно-математический факультет Санкт-Петербургского университета, где, в частности, прослушал вводный курс «Основ химии» из уст Д. И. Менделеева[34]. В 1890 году перевёлся на юридический факультет (оставил его в 1892 году и в 1895 – экстерном окончил полный курс университета по этому факультету с дипломом первой степени). С 1889 года С. вошёл в близкие
Глава семьи А. Я. Герд, по свидетельству Короленко, был «личным другом» Гаршина: (Неизданный В. Г. Короленко. Дневники и записные книжки 1914–1918 / Публ. Т. М. Макагоновой и И. Т. Пяттоевой. М., 2013. С. 107). Он был одним из организаторов издания мемориального сборника: Памяти В. М. Гаршина. Художественно-литературный сборник. СПб, 1889 (Стихотворения Д. С. Мережковского, А. Н. Плещеева, А. Жемчужникова, Д. Минаева, проза А. П. Чехова, очерки Н. К. Михайловского, В. Г. Короленко, Г. Успенского).
В. А. Герд был однокурсником С. на естественно-математическом факультете Санкт-Петербургского университета в 1889 году:
У С. были основания, вслед за молвой, обвинять свою мать в неудачной карьере своего отца и, видимо, осуждать её за материально нескромный образ жизни.
См. об этом:
