ребёнка. Надо отсюда убираться, пока не стало поздно.
– Куз, когда выбраковщики придут? Те, кто ненужных забирает?
– Завтра, как только начать светить вверху.
– Много их заходит?
– Сначала тот, кто смотреть и считать, потом воин – один копьё на руку дэмов.
Значит один охранник на пять особей – видимо они привыкли, что подопечные не сопротивляются и этой беспечностью надо воспользоваться. Я приглядел одного дэма, тупо смотрящего перед собой, и стянул с него рубаху:
– Извини брат, но мне она нужнее, – без верхней одежды моё тело сильно выделялось в общей массе серокожих, – Куз, завтра прикинемся совсем тупыми, чтобы нас вывели, а потом по обстановке. Хотя ты со своими мощами и так первый кандидат на вылет.
Напарник не понял и половины слов, но согласно закивал головой – жить всем хочется.
С рассветом мы отделились от основной массы, чтобы выбраковщик не прошёл мимо. Куз разлёгся на земляном полу, изображая совсем обессиленного, а я тщательно присыпал пылью открытые части тела для приобретения серого цвета и, как только распахнулась дверь, пустил слюну из уголка губ. Вошедший осмотрелся и пошёл выбирать лишних, распихивая пинками мешающих и нерасторопных. Меня ухватили за шиворот, а Куза за ногу, и бесцеремонно потащили к входу. Затем пришли охранники и, применяя тупые концы копий, выгнали всех бедолаг на улицу. Я не поднимал головы, сохраняя принятый образ, и только по слуху определил количество воинов – всего трое. При этом один голос показался знакомым.
Нас вывели за селение к оврагу с крутыми склонами и построили в три цепочки. Убийцы первых двух пятёрок гоготали, отвешивая смачные оплеухи жертвам. Видимо соревновались – у кого громче получится. Наш охранник подошёл ко мне и тихо произнёс:
– Не поднимать голову. Я помочь тебе. Ударить копьём. Ты падать, катиться и затаиться. Мы не проверять.
– Привет, Вов, я не один. Сзади меня Куз, помоги и ему. Пойдёшь со мной?
– Хорошо. Ему тоже помочь, но с вами не уходить. Привык тут.
Охранникам надоело развлечение и они начали экзекуцию – тыкали дэма наконечником копья под лопатку и тот падал сломанной куклой. Я, получив чувствительный тычок в спину, покатился на дно оврага и замер безвольным трупом. Следом свалился Куз и точнёхонько попал мне грязной пяткой по носу. Еле сдержался, чтобы не заматериться от такого беспредела – мертвецы не разговаривают. Охранники надолго не задержались, уверенные в своей работе, но пришлось пролежать с полчаса, чтобы убедиться в отсутствии посторонних. Я осторожно приподнял голову и огляделся. Мёртвые дэмы выглядели очень непрезентабельно, словно из них выпустили воздух.
– Вот, Куз, что происходит с мусором, – я указал на сдувшийся труп, – никто снова превращается в ничто.
– Это страшно, Сер. Зачем тогда ожить? – он горестно покачал головой и кажется на глазах блеснули
