я сейчас выловлю.
Швырнули посудину вниз, получив в ответ громкий всплеск и сотни капель брызга. Волчок тут же начал спускаться, глазами пытаясь оценить, не забрел ли кто из хищников сюда за последние часы. Все камни неживые, лежит на своих местах. На земле никаких артефактов, выступающие корни не светятся и не шипят. В самой водичке, замутненной недавним броском снаряда, никаких плавников или остропалых конечностей.
Волчок подцепил край казана, подтянул к себе. Горячева-то, но уже проще держать. Сумел вытащить из воды, а Повар помог поднять около обрыва. Свист стал угрожающе громким, сколько они потратили времени?
– Ох ты ж… – пролепетал Повар, отшвырнув от себя посуду.
– Что ты творишь?! – налетел на него Волчок.
– Так сбоку, это, улитка!
Волчок аккуратно подошел, пнул казан ногой, слегка откатив его на другую сторону, заметил наконец раковину цвета хаки. Надо же, как только она успела приклеиться? Небольшая, размером я половину яблока, но все равно опасная. Ему даже страшно стало, от осознания того, что он лишь чудом не задел пальцами эту мерзость.
Улитка-пиявка хорошо присасывается к любой поверхности, а если попадет на кожу, то ее ничем уже не отодрешь. Только срезать ее, ножом.
– Не брал с собой лопату? – поинтересовался Волчок.
– Нет, все раздал.
Свист набирает силу, уже сдавливает виски от напряжения. Каждая секунда на счету.
Волчок вернулся к реке, подобрал камень потяжелее, на сей раз пытаясь обнаружить вокруг еще улиток. Но таковых больше не видно, тот же камень чист. Расчет был такой: швырнуть его со всей силы по улитке. От сильных ударов эти слизняки обычно начинают прятаться вовнутрь, отцепляясь от мертвой поверхности. Но стоит заметить, что в случае с кожей это не работает, напротив, улитка может сбросить свой неказистый домик и заползти в тело своей жертвы.
С первого же удара кровопийцу снесло в сторону. Пару раз перевернув казан, чтобы проверить все стороны и убедившись, что теперь он чист, Волчок схватил посудину обеими руками и вместе с Поваром пошли быстрым темпом вперед.
Серьге показалось, что их нет слишком долго. Но вот, из гущи березовых пальм выныривает знакомая фигура, держащая казан. Пристраивается в хвосте группы. Так как идут они плотными рядами, нельзя просто снизить темп и позволить остальным пройти мимо. Поэтому Серьга внаглую оторвалась от отряда, обошла его и присоединилась к хвосту.
– Ты чего? Нельзя же нарушать строй! – зашипел на нее Волчок.
– А я больше не буду.
Не умея долго злиться на нее, он улыбнулся в ответ. Серьга очень редко нарушает правила, реже прочих. И делает всегда это осознанно, когда считает, что иначе и поступить нельзя. Так что отчитывать ее бесполезно.
– Давно мы не бегали от крабов, – вскоре констатировала Серьга.
– Точнее, не уходили от них. Это сложно назвать бегом.
