нарисованы какие-то изображения, и Тунда сразу нашел то, что ему надо. Он довольно кивнул, поглаживая железный кулон, вплетенный в кончик бороды.
– Я все понял. Будет тебе и твоя штучка и все – как надо, – он хлопнул советника по плечу, да так, что тот еле устоял на ногах, и подмигнул единственным глазом.
Недвижимые Столбы остались где-то далеко позади, укрывшись за очередным холмом и пролеском из целой смеси самых причудливых деревьев, в которых жили не менее причудливые обитатели.
Сорах размеренными шагами двигался куда-то на юг. Солнце высоко взобралось над горизонтом, освещая раскинувшийся вокруг пейзаж нежными весенними лучами. Оно согревало нежившиеся в тепле цветы, которые только-только распустили свои бутоны после ночного сна, и переливалось зайчиками в плещущемся неподалеку от тропы, что уводила вдаль, ручье.
День начинался той игрой природы, за которую так любили свои леса эльфы.
Красотой – за которую ее любили люди.
Дышащей мощью, что так восхищала жителей пещер и подземелий, когда те выбирались на земную гладь.
Мудростью, так ценимой друидами.
Каждая раса, нашедшая свой дом в разных уголках Ториана, будь то леса, горы, степи или подземелья, вносила свою дань уважения природе. Ведь какие бы распри не происходили между орками и эльфами, гномами и троглодитами, и всеми нелюдьми и людьми – природа всегда принимала на равных всех обитателей большого мира.
Лес с удовольствием пускал в свои пределы гоблинов, а степи раскрывали просторы гномам, но для этого природу следовало полюбить.
Естественно ничего подобного нельзя было сказать о коренных землях рас: о древнем лесе светлых эльфов Местальэ, о Янтарных рудниках гномов, о могучем Фларлане темных эльфов, а также о прочих местах, чтимых их обитателями за святыни, которые просто не принимали чужаков из других народов.
Когда-то все было именно так…
Но не сейчас, когда настали столь тяжелые для мира Ториана дни.
Едва заметная дорожка, протоптанная в траве, через несколько футов сворачивала на запад, и Сорах, ничуть не колеблясь, сошел с нее и двинулся далее по прямой, ступая ногами обутыми в неброские сапоги по зеленой пахнущей свежестью траве, на которой еще не успела засохнуть утренняя роса.
Все, что было возможным сделать на данный момент – было сделано.
Ему достаточно ловко удалось обойти заставу, выставленную на рубеже Бешгара и оставить в дураках не только стражу, но и магов хваленного Арканума, которые даже не повели головой.
После того как Империю одолела невиданная доселе зараза – Черная смерть, пожирающая все живое, словно проголодавшийся путник за столом, Император Нравон издал указ о запрете внутренних перемещений во избежание смут. Мера была направлена и на то, чтобы избежать распространения заразы в тех частях Империи, в которых Чума еще не дала о себе знать с полным размахом.
Такие земли в основном лежали в угодьях вольных феодалов
