ряду перед ним, смотрит на него из-за высокой спинки сиденья. – Не найдется ли у вас ручки? – На ней яркие разноцветные бусы в несколько ниток, которые позвякивают, когда она говорит.
– Пожалуй, найдется, – отвечает Закери. Порывшись в рюкзаке, он сначала добывает механический карандаш, но со второй попытки выуживает одну из гелевых ручек, которые, похоже, там, на дне рюкзака, делением размножаются. – Прошу вас, – говорит он, протягивая ручку женщине.
– Спасибо, я скоро верну, – улыбается женщина, прежде чем исчезнуть за спинкой кресла.
Поезд трогается и катит так ходко, что снег и деревья за окном сменяются другим снегом и другими деревьями, прежде чем он замедлится и остановится снова.
Достав из рюкзака “Маленького незнакомца”, Закери пытается вчитаться, чтобы хоть ненадолго забыть, где он, и кто он, и что он делает.
От книги его отрывает неожиданное вдруг объявление, что поезд прибывает на Манхэттен.
Пассажиры вокруг уже собирают свой багаж. Девушка с наушниками ушла.
– Спасибо за ручку, – говорит женщина, сидевшая перед ним, когда он накидывает лямку рюкзака на плечо и берет в руки спортивную сумку. Она протягивает ему ручку. – Вы меня спасли.
– Очень рад, – отвечает Закери, сует ручку в рюкзак, выходит в проход между креслами и оказывается в череде пассажиров, которым не терпится покинуть вагон.
Выйдя на улицу из здания Пеннстейшн, Закери сбит с толку и дезориентирован, но на Манхэттене он всегда подавлен и не знает толком, куда идти. Столько энергии, столько народу, столько всего в таком маленьком отпечатке ступни (на которую остров похож, если смотреть сверху). Снега здесь меньше, он сложен по обочинам в миниатюрные горы из серого льда.
До Сорок четвертой улицы он добирается с запасом в два часа. В “Алгонкине” все вроде бы тихо, но, глядя снаружи, сказать трудно. Он чуть было не пропускает вход в свой отель, который находится через дорогу, а потом бредет по лобби, утопленному ниже уровня тротуара, мимо камина, прикрытого стеклянным экраном, пока не набредает на стойку регистрации постояльцев. Вселение проходит без происшествий, разве только его слегка передергивает, когда он подает клерку кредитную карту, хотя на счету у него более чем достаточно, чтобы покрыть гостиничные расходы, эта сумма сложилась из щедрых чеков, которые отправлял ему на день рожденья отец, лишь бы его не навещать. Клерк обещает прислать ему в номер отпариватель, чтобы он попытался исправить урон, нанесенный его костюму при перевозке.
Наверху коридоры с глухими стенами напоминают ему подводную лодку. В номере больше зеркал, чем в любой из гостиниц, в которых он останавливался прежде. От пола до потолка зеркала напротив кровати и на двух стенах в ванной зрительно делают тесный номер просторней, но, помимо того, вызывают еще и ощущение, что он там не один.
Прибывает отпариватель, доставленный посыльным, которому он забывает дать на
