предстать перед другими настоящим профессионалом.
Из “наземных” животных самыми распространёнными в нашем районе были ящерицы. Обыкновенные серые ящерицы вида “прыткая ящерица”, отдельные экземпляры которых достигали весьма приличных размеров – до 30 см в длину. Самцы этих пресмыкающихся в брачный период приобретали ярко зелёный цвет. Мы часто ловили их с одной целью – посмотреть как ящерица “отдаёт” свой хвост. Ухватишь её за хвост, ящерица делает резкое дугообразное движение и убегает, а у тебя в руках остаётся её извивающийся хвост.
Другими животными, пользовавшимися нашим повышенным интересом, были тарантулы вида “южнорусский тарантул” (другое название – мизгирь) – большие пауки из семейства пауков-волков, не плетущих паутину, а живущих в норах. Размеров они достигали достаточно солидных: длина тела до трёх с половиной сантиметров, а с учётом размаха ног – до шести сантиметров. Их норы на нашей улице встречались довольно часто. Мы заливали эти норы водой, а иногда выманивали обитателя кусочком воска на ниточке, ждали, когда паук выскочит наружу, а потом старались его перевернуть или посмотреть, как паук атакует палочку, которой его трогали. В итоге паук или успевал убегать, или мы его убивали, что, в общем-то, было излишним. Конечно, эти игры представляли некоторую опасность: тарантул ядовит и хотя обычно избегает контакта, но в случае угрозы себе может в порядке самообороны и укусить, да к тому же он мог прыгать в высоту до 10 см. Но именно это и делало такие игры с тарантулами привлекательными, позволяя дать выход нашей потребности в ощущении и преодолении реальной угрозы. Как я уже отмечал, хотя тарантулы на нашей улице были не редкостью, а, скорее, обыденностью, однако не помню, чтобы хоть кто-то был ими укушен.
Очень распространёнными были и различные жуки – от майских (хрущи) до жуков-оленей с их большими “рогами”. Вечерами нередко на свет лампочек во дворе залетали и огромные бражники (до 6–7 см в размахе крыльев), более известные как бабочка “мёртвая голова”, получившие своё имя по рисунку на спине, весьма похожему на человеческий череп.
В общем, животный мир, с которым мы соприкасались, был весьма разнообразен, вызывал наше любопытство и желание побольше узнать о его представителях, т. е. развивал нашу любознательность.
Расширялся и круг наших “путешествий” за пределы улицы. Сначала мы самостоятельно стали ходить купаться на речку Крымзу, протекавшую за военным городком. Вода в ней в то время была чистая, чуть солоноватая, глубина небольшая: в среднем 50–60 см, но были и более глубокие бочажки, берега и дно песчаные и мы могли в своё удовольствие плескаться и загорать.
Позднее местом купаний стала Воложка – рукав Волги, отделённый от её основного русла большим островом. Во время весеннего половодья остров почти целиком покрывался водой, затем – где-то к первой половине июня – вода спадала, Воложка принимала
