style="font-size:15px;"> «морщины…»
морщины
на коже 90-летнего
Роберта Фроста
на чемодане
пупырышки волнения
холода
растерянности
безнадежности
рельефное изображение
сердцебиения
«волнуется…»
волнуется
Эвксинский Понт
перекатываются
свинцовые бугры
под его резиновой кожей
как желваки
под моими скулами.
мы живём с Понтом
по синусоиде:
плюс – минус
взлёт – паденье
радость – горе
жизнь – смерть
жизнь
приходит
уходит
существует в виде
бесконечной смертиз
смерть
отсутствие
пустоты
в пустоте
внутритворение реальности
…и так захотелось повеситься вниз головой
качаться касаясь губами травы луговой
чтоб из глазниц вместо слёз покатились глаза
по волчьей тропе где ногой не ступала коза
где бледной берёзы слона не касалась рука
где гиппопотам доставал животом облака
где небо лениво лежало себя обхватив
где песни последних жуков догорает мотив
где маленький Ёжик сидит и взирает на «ны»
звучащие смыслы и взгляды повсюду видны
а мы вечереем сердца наши влагой полны
в себя виновато глядим и не слышим страны
странны эти липы и клёны и эта тропа
и если ты Че – не зелёный, считай что пропал
пропах пустотой проспиртован над полем во ржи
свободы матрос-железняк уличённый во лжи
лежи и вздыхай на тебя наступают века
вода прибывает вода уплывает река
строкою ведомый веди меня Рильке-Рабле
по песне козлиной
по тропке
по следу в золе
«улетает и тает улетает…»
себе
улетает и тает улетает
тает улетает и тает
а потом опять взлетает
и расцветает
время до-жить
через год
мама
будет старше
бабушки
умершей в 59
через год
сестра
будет старше
Моцарта
Рембо
и Александра Сергеевича
Пушкина
через год
я
буду старше
Иисуса Христа…
дожить бы
до завтра
невстреча
это не только смерть
и ожидание
её начала
это не только жизнь
и ожидание
её конца
каждый раз
это жизнь и смерть
веры
любви
и надежды
на новую
единственную
самую
