их воображение – и в результате привела их к успеху.
Впервые я стал свидетелем подобного в 1980-е годы. Тогда мне только-только стукнуло двадцать, я был рабочим сцены в лондонском театре Сэдлерс-Уэллс. В те годы я еще не открыл для себя не только искусство, но и много чего еще. Тем не менее я почувствовал, что меня завораживает театр с его смесью практических умений и иллюзионерства.
Во время спектакля каждый трудился как вол. Но как только занавес опускался в последний раз и зрительный зал пустел, мы гурьбой шли в паб хлебнуть спиртного и расслабиться. Вскоре к нам присоединялись игравшие в тот вечер актеры и «творцы», и от строгой театральной иерархии не оставалось и следа. Чины и звания уже не имели значения, и порой я обнаруживал, что сижу рядом с легендарной дивой, чаще всего из мира балета (балетные считаются театральной элитой).
Однажды моей соседкой оказалась великая Нинетт де Валуа, удостоенная ордена Британской империи; когда-то она блистала в дягилевских Русских сезонах, а позже основала Королевский балет. В другой раз меня посадили рядом с сэром Фредериком Аштоном: постукивая пальцем по краешку бокала с охлажденным шабли, этот блестящий хореограф пересказывал нам последние сплетни. Мне, простаку, выросшему в сельской глубинке, такие ночные посиделки были в диковинку, и голова у меня шла кругом.
Так я познакомился с теми, кого вполне заслуженно называют «настоящими художниками». Это были люди независимые, самостоятельные, потому что их идеи принесли им большие деньги и славу. Они выделялись даже в отнюдь не романтичной обстановке английской пивной. Нинетт де Валуа и Аштон без видимых усилий с их стороны неизменно привлекали к себе внимание, но мало кто решался прервать их разговор: это было бы верхом невежества. В обоих чувствовалась внутренняя сила, неколебимая уверенность в себе, притягательная и одновременно вызывающая трепет.
В наш цифровой век только творчество может принести удовлетворение.
В них не было ничего сверхъестественного. Те же слабости и комплексы, что у всех. Но они нашли для себя увлечение всей жизни – в данном случае балет, и в них мгновенно во всю мощь включилось воображение: они дали волю тому невероятному творческому дару, который дремлет в каждом из нас. Но как они его обнаружили? Как развили? И чему мы можем у них научиться?
В книге я пытаюсь ответить на эти вопросы, опираясь на собственные наблюдения, накопившиеся за годы, проведенные среди писателей, музыкантов, режиссеров и актеров. Я хочу показать, как творцы будят свое воображение и превращают его в эффективный инструмент.
У них есть чему поучиться, особенно у мастеров изящных искусств, – я имею в виду художников и скульпторов, создателей видео и мастеров перформанса – вот кто может открыть нам глаза на процесс творчества. У каждого свой, уникальный ключ к нему, но он
