кожаный портфель дают понять, что Александр Бушмакин – человек серьезный, а приветливый взгляд и легкая улыбка свидетельствуют о том, что он не какой-нибудь «сухарь», а дружелюбный, компанейский парень. Хорошо, если и здешний начальник окажется таким же – дружелюбным и компанейским.
Подумал – и будто наколдовал. В кабинете заведующего подстанцией сидел за столом и что-то писал плотный бородатый мужик лет тридцати – тридцати пяти. Алекс сначала подумал, что это кто-то из сотрудников уединился в начальственном кабинете для написания какой-нибудь важной бумаги, но Борода (так прозвал его Алекс) оказался заведующим. Узнав, что Алекс пришел по поводу трудоустройства, заведующий отодвинул бумаги в сторону, встал, протянул руку и представился:
– Юрий Владимирович, для своих просто Юрий.
Начитанный Алекс знал, что на «скорой» отчества практически не употребляются, все называют друг друга по именам, но от начальства, да еще и при знакомстве, такой простоты не ожидал. Пришлось на ходу менять схему поведения – по глазам «просто Юрия» было ясно, что заливать ему про «хочу делать настоящее дело» не стоит. Лучше сказать правду, немного ее отлакировав.
– Вообще-то я хотел работать в кардиологии, по специальности, но в первой городской больнице Братска кардиологического отделения не было, пришлось устроиться в терапевтическое. Там я быстро понял, что постепенно превращаюсь в терапевта, теряю свою узкую специализацию, не могу закрепить на практике те знания, которые получил в ординатуре…
Здесь Алекс сделал паузу, давая возможность Юрию вставить слово, которое прояснило бы его отношение к услышанному.
– И в Москве пытались пробиться в кардиологические отделения, но у вас ничего не вышло! – подхватил заведующий. – В Кардиоцентре не были?
– Да куда уж мне! – скромно ответил Алекс. – Я так, по обычным больницам ходил. Начал с семидесятой, потом был в пятнадцатой и шестьдесят восьмой… Ну, в общем, провинциала без связей и опыта работы никуда не берут. Предлагали только приемное отделение, а туда я не хочу.
– Да, – кивнул заведующий. – Приемный покой – это филиал ада. А в Москве на «скорую» устроиться не пытались?
– Пытался, – Алекс сокрушенно вздохнул. – Мне на шестнадцатой подстанции было бы очень удобно работать, она в пешем доступе от моего дома, минут пятнадцать-двадцать быстрым шагом. Заведующая была согласна, но на Центре есть некто Сестричкин…
– Знаем-знаем, – усмехнулся заведующий. – Тот еще фрукт, гнилой насквозь и с придурью. Он меня в свое время вышиб с сорок второй подстанции по совершенно необоснованной жалобе. И что? Я пришел сюда, – последовал хлопок ладонью по столу, – и вот уже третий год как заведую. А в Москве все бы на линии работал. Как говорится, нет худа без добра. К счастью, у нас окончательное решение принимаю я, там, – заведующий ткнул указательным пальцем вверх, – в эти дела не вмешиваются. Грехи есть какие-нибудь? Только
