минут ужина она так глаз и не подняла. Когда тарелки опустели Роман с сожалением почувствовал, что не наелся.
– Доченька! – Чтобы заглушить электронику ему пришлось повысить голос. – У нас хлеб остался?
Не отвечая Настя встала и, оглядываясь на мобильный, сунул руку в хлебницу. Перед отцом на разделочную доску лёг батон. Роман поморгала… хмыкнул; сделал бутерброд, зажевал… Настя вернулась за стол и продолжила ковыряться в тарелке. Из своей и так не большой порции она съела половину и сейчас просто отщипывает по чуть-чуть, вся целиком в шоу. Роман поразмыслил и сказал, будто ни к кому не обращаясь:
– Вот нахал, а?..
– Что?.. – Настя подняла глаза… и тут же опустила.
– Вот прохвост, говорю. – Роман указал на экран. – Дитё заделал, а теперь увиливает.
– Ещё не ясно… – Дочь снова подняла глаза… и вновь снова же опустила. – Может он и не его вообще…
В студии разгорелся скандал, кто-то полез в драку. Пошли грубые выкрики и запикивания. Роман поёрзал на стуле, откусил от бутерброда ещё, прожевал. Минуты две он сидел, ожидая, что дочь, может быть, скажет что-то ещё… Настя молчала.
– Ты уже созванивалась с подругами? – Прикончив закуску Роман опять взялся за нож.
– С подругами?.. – С великой неохотой оторвавшись от экрана дочь прищурилась. – В смысле?..
– Ну… звонила им? Рассказывала, что уже переехала?.. Как доехала?.. То да сё… – Роман покрутил ладонью.
Какое-то время Настя осмотрела на отца молча, потом поджала губы и снова опустила взгляд.
– Нет, пока не звонила… Потом позвоню… Или напишу… Друзьям…
Роман отрезал ещё батона, ещё колбасы. Намазал маслом и укусил получившийся шедевр. Прожёвывая он то смотрел на дочь, то опускал взгляд и морщил лоб, размышляя.
– Ну, думаю, здесь у тебя тоже друзья появятся… Когда пойдёшь в школу, я уверен, ты убедишься, что здесь вовсе и не плохо…
Настя взглянула на родителя, как глядят на идиотов. Снова опустив взгляд и поджав губы она обронила:
– Мне было достаточно прежней школы… и прежних друзей…
Роман почавкал и вздохнул.
– Доченька… Какая-то ты слишком мрачная. – Сделав паузу он натужно прибавил бодрости: – Я тут, кстати, насчёт местных школ узнавал. Представляешь – тут одна как раз поблизости!.. Двадцать третья, на Ставропольской девятнадцать. Пешком от нас минут за десять добраться можно. Ещё ближе, чем была твоя в Самаре…
– Папа! – Настя не выдержала, отложила телефон. Глаза её превратились в раскалённые угли. – Лучше не напоминай! Лучше не говори! Начал тут… Дома я всех знала! Дома всё было привычно! Все друзья мои дома остались, а я теперь здесь! – Роман бутерброд отложил; взгляд его полностью прикипел к дочери, ставшей вдруг необычайно словоохотливой. – Мы уже с подругами договаривались, куда пойдём учиться, чтобы вместе! А что теперь?! – Настя округлила глаза. – А что теперь?! А теперь
