гольфом, в промокшей от пота футболке, сидел перед широкой, во всю стену панелью телеэкранов, на которых шло его экстренное совещание с главами «Большой восьмерки» – Великобритании, Германии, Италии, Канады, России, Франции и Японии. И если в Европе в это время было восемь вечера, то в Москве уже десять, а в Японии вообще глубокая ночь. Поэтому европейские президенты и премьер-министры выглядели недовольными, русский президент усталым, а японский премьер-министр – сонным.
– Извините, фрау и господа, но произошло событие настолько важное, что я вынужден оторваться от отпуска и оторвать вас от ваших дел, – сказал президент, привычно, как на трибуне, поворачивая голову слева направо и справа налево. – Судя по тому, что только внеземное вмешательство способно блокировать нашу связь со спутниками, парализовать Интернет и ввести режим радиомолчания на всей планете, к нам действительно летит космический корабль, причем с явно недружественными намерениями. Я думаю, русские знали об этом еще месяц назад, но по своей привычке все засекречивать не позволили своим ученым тут же сообщить нам. А теперь так называемые «меры воздействия» этих нежданных пришельцев вызвали хаос – без радиосвязи у нас уже разбились четырнадцать самолетов, закрылись все аэропорты, а корабли и танкеры с нефтью сбились с курса. Биржи и банки не работают, даже мы с вами можем теперь общаться только по правительственному кабелю. В связи с этим нам нужно срочно выработать единую позицию, чтобы говорить с пришельцами от имени всего человечества. Прошу высказываться коротко и конструктивно. Кто начнет?
– Well… – сказал британец после короткой «паузы вежливости». – Могу я?
Всеобщее молчание означало согласие, и он продолжил:
– На мой взгляд, не следует сгущать краски. Интернета действительно нет во всем мире, но режим радиомолчания распространяется только на американскую территорию. В Лондоне, Глазго, да и в Европе все аэропорты открыты. Между прочим, одиннадцатого сентября две тысячи первого года было куда хуже – тогда из-за взрыва Всемирного торгового центра вы посадили на землю всю мировую авиацию, и ничего – мы это пережили.
– К тому же… – вмешался темпераментный француз. – Вы позволите?
– Давай, – согласился американец.
– Я хочу добавить, – торопливо сказал француз, – не работает только то, что связано с радиоволнами. А все, что идет по проводам – и старое телевидение, и электричество, и даже телефонный кабель, проложенный сто лет назад по дну Атлантики, – все функционирует в обычном режиме. По этому кабелю мы с вами сейчас и общаемся…
– То есть мы вполне можем жить так, как жили каких-нибудь тридцать лет назад без Интернета, – уже без всяких извинений вступил итальянец.
– Но авиация? Как ей работать без радиосвязи? – изумился американский президент, на пол-оборота повернувшись к своим помощникам и советникам, которые сидели за его спиной в глубине situation room, комнаты чрезвычайных ситуаций. – И танкеры! –
