к кому пойти.
– Вы не доверяете доктору Брайзекру? – спросила Джейн.
– Сейчас я не могу вам объяснить, – сказал доктор Димбл. – Все слишком сложно. Постарайтесь не волноваться. А если заволнуетесь, сразу сообщите нам. До свиданья.
Когда он вышел, явились какие-то гости, и Джейн больше не смогла поговорить с хозяйкой. Через полчаса она ушла и направилась по тропинке через поле, где бродили ослики и гуси. Слева виднелись башни и шпили Эджстоу, справа – старая мельница.
Глава II
Обед у проректора
– Ну, удружил!.. – сказал Кэрри. Он стоял у камина в одной из красивейших комнат своей великолепной квартиры.
– Кто, Два Нуля? – спросил Джеймс Бэзби.
Все они – и он, и лорд Феверстон, и Марк – пили вино перед обедом. Двумя Нулями звался Чарльз Плейс, ректор Брэктонского колледжа. Лет пятнадцать назад прогрессисты считали его избрание одним из первых своих триумфов. Крича, что колледжу нужна свежая кровь, что пора его встряхнуть, что он закоснел в академической скуке, они протащили в ректоры пожилого чиновника, чуждавшегося академизма с тех пор, как он окончил Кембридж. Единственным его трудом был толстый отчет о состоянии клозетов в Англии. Однако надежд он не оправдал, ибо интересовался только филателией и своим больным желудком. Выступал он так редко, что сотрудники помоложе не знали его голоса.
– Да, черт его дери! – сказал Кэрри. – Просит зайти, как только я смогу.
– Значит, – сказал Бэзби, – Джуэл и К° на него насели. Хотят все переиграть.
– Резолюцию отменить нельзя, – сказал Кэрри. – Тут что-то еще, но вечер он мне испоганил.
– Именно что вам! – сказал Феверстон. – Не забудьте оставить то прекрасное бренди.
– Джуэл! О господи!.. – сказал Бэзби, запуская в бороду левую руку.
– Мне его стало жалко, – сказал Марк.
Отдадим ему справедливость: неожиданная, даже ненужная выходка Феверстона неприятно поразила его; неприятна была и мысль о том, что Феверстон протащил его в колледж. Однако эту фразу он произнес и потому, что хотел покрасоваться независимостью мнений. Скажи ему кто-нибудь: «Феверстон будет вас больше ценить, если вы покажете зубы», – он бы обиделся; но никто этого не сказал.
– Джуэла пожалели? – удивился Кэрри. – Видели бы вы его в свое время!
– Я с вами согласен, – сказал Марку лорд Феверстон. – Но я, знаете ли, разделяю взгляды Клаузевица. В конечном счете так гуманней. Я пришиб его одним ударом. Теперь он счастлив – вот они, молодые, которых он ругает столько лет! А что еще можно было сделать? Дать ему говорить? Он бы довел себя до инфаркта, да и огорчался бы, что мы с ним вежливы.
– Конечно, и в этом есть смысл… – сказал Марк.
– Обед подан, – сказал слуга.
– Да, – сказал Феверстон, когда они уселись, – никто не любит, чтобы его враги вели себя вежливо. Куда бы делся бедный Кэрри, если бы наши мракобесы подались влево?
– Что там, Дик, – сказал
