В этот момент Кристиан ясно увидел ее глаза. Это были удивительные глаза – ярко-зеленого цвета, сверкавшие, как настоящие изумруды. А густые темно-рыжие волосы и веснушки делали лицо девушки просто неотразимым. Как загипнотизированный, Кристиан вышел за ней на улицу и, нагнав, задал свой идиотской вопрос.
Девушка внимательно посмотрела на его левую руку и, заметив на запястье черные электронные часы в резиновом корпусе, ехидно ответила:
– Думаю, вы отлично это знаете и без меня, сэр. – Она резко повернулась на каблучках рыжих кожаных полусапожек, в которые были заправлены видавшие виды джинсы, и пошла вдоль белой изгороди. Изгородь начиналась сразу у входа в бар «Толстый Гарри». В конце ее стояла привязанная лошадь.
Девушка подошла к ней, ласково погладила по морде и, достав из кармана кусочек сахара, протянула лошади. Потом она ловко вскочила в седло и пустила лошадь в галоп. Кристиан подумал было, не побежать ли за ней, но куда там… Всадница быстро исчезла, растворилась на фоне бескрайних пшеничных полей, а Кристиан еще долго стоял и смотрел, как оседает на землю облачко пыли, поднятое стремительным скакуном.
– Ну что, парень, и ты стал пленником чар нашей Маргарет? – вдруг раздался позади Кристиана чей-то хриплый бас.
Кристиан Расмуссен вздрогнул и резко обернулся. Он увидел маленького, толстого, смешного человечка с красным лицом. Похожий на кирпичный цвет лица и огромный выпирающий живот доказывали, по мнению Кристиана, что старик больше всего на свете любит пиво. Кристиан прищурился. Если купить ему пива, то наверное, будет совсем нетрудно разузнать побольше об этой рыжеволосой красавице на быстроногом скакуне.
– Так вы ее знаете?
Толстяк пожал плечами:
– Тот, кто увидел ее хотя бы раз, уже никогда не забудет ее. Я думаю, ты сам это уже понял, парень.
Кристиан Расмуссен предательски покраснел. Да, рыжеволосая красавица произвела на него неизгладимое впечатление. Хотя он видел ее меньше минуты. Он еще раз взглянул в сторону горизонта. Нет, никаких следов девушки на лошади не было видно. Она исчезла, растворилась. Зато толстяк стоял прямо перед ним, и, похоже, только и ждал, чтобы он пригласил его в бар.
– Что-то здесь уж больно жарко, – протянул Расмуссен. – Не хотели бы промочить горло? Я угощаю.
Толстяк и не думал отказываться:
– Я уже понял, что наше местное пиво тебе очень понравилось. Такого не найдешь ни в Сиднее, ни в Мельбурне. Все – только натуральное, не то, что на крупных пивоваренных фабриках, где в пиво мешают невесть что. – Он похлопал Кристиана по плечу, хотя сам едва доставал до него. – Пошли. Но предупреждаю: меньше, чем двумя кружками, ты не отделаешься. В такую жару одна кружка будет только насмешкой!
– Я согласен, – с облегчением пробормотал датчанин.
Они зашли в полутемный бар. Расторопный официант тут же поставил перед ними пиво. Холодное,
