несколько опрометчивой авантюре Карла XII, бросившего свои войска в атаку сразу после утомительного перехода.
Кроме того, по справедливому замечанию Е. В. Тарле, российский главнокомандующий оказался, мягко говоря, неважным стратегом, растянув войска в одну линию. «Распоряжений во время боя от него, по-видимому, не исходило, а если таковые им и делались, то их понимали только иноземцы, а никак не русские офицеры и уж подавно не солдаты, считавшие своего главнокомандующего и наемников-офицеров изменниками, которые выдадут их “своему” королю». Оружие было плохим, поставка провианта не выдерживала никакой критики (солдаты некоторых полков не ели целые сутки перед сражением), наконец, снег, бивший русским в лицо, затруднял видимость. Как отмечает Е. В. Тарле, при таких условиях странно не то, что русские потерпели урон, а то, что бой продолжался так долго: с утра до темной ночи. Это он объясняет храбростью и стойкостью нескольких отрядов и прежде всего двух гвардейских полков – Преображенского и Семеновского[95].
А. П. Карцов, а вслед за ним и А. Ф. Погосский утверждали, что в тот момент ни один полк русской армии еще не положил оружия, и невозможность отступить могла породить в русских решимость напасть на неприятеля, и одновременный удар с двух сторон мог быть гибелен для шведской армии, поэтому шведский король согласился на переговоры. Не сумев сломить их сопротивление, Карл XII согласился на довольно почетные для русских условия сдачи: российская армия должна была свободно перейти на другой берег с оружием и знаменами, но без артиллерии. Однако после того, как перешла гвардия, шведы нарушили условия договора, разграбили солдат и многих захватили в плен[96]. Но это вряд ли соответствует истине. Скорее всего, армия за исключением двух-трех полков уже не могла сопротивляться, да и часть ее успела к тому времени перебраться на другой берег.
Урон, понесенный российскими войсками, был очень велик: в руках шведов оказалась вся русская артиллерия; в плен попали фельдмаршал К. Е. де Круа, генерал-фельдцейхмейстер имеретинский царевич Александр Арчилович, генералы Я.Ф. Долгоруков, А. М. Головин, А. А. Вейде, И. И. Бутурлин, И. Ю. Трубецкой, Л.Н. Алларт, Ланген, Шахер; 10 полковников, 5 подполковников, 14 капитанов и 7 поручиков (не считая солдат)[97]. Всего же, по русским источникам, было потеряно до 6000 человек[98].
Таким образом, первая операция Северной войны окончилась неудачей, а первое сражение – крупным поражением. Основной причиной неудачи осады, по мнению Ф.Ф. Ласковского, являлось позднее время года, совершенно неблагоприятное для производства осадных работ. Он утверждал, что если даже предположить, что шведская армия не пришла бы на выручку крепости, то осаждавший, не успев до 19 ноября ни произвести обвала, ни подойти на более близкое расстояние к гласису, должен бы был еще многое сделать прежде, чем мог решиться на приступ. Между тем приближавшееся суровое время года значительно затрудняло работы, изнуряло войско в лагере и, наконец, могло само по себе, без всяких посторонних действий, заставить русских совершенно отказаться от осады[99].
Журнал Петра Великого. Ч. I. С. 27;
