бы их поощрить, чтобы оставались в команде и чтобы традиционные январские матчи продолжались. Богарту уже не так оно было интересно, мяч по площадке гонять.
– Понятно. Совпадает с моими сведениями. Продолжайте, мистер Обвинитель.
– Ага. Ну, вот и подсудимый подходит к автобусу.
Та же картинка, но со стороны автобусного передка появляется Макс Слоу. Он в том же костюме, что и на судебном заседании, и при бабочке, но та ли самая у него на шее, не разобрать, на голове помятая шляпа. В правой руке держит плоский пластиковый чемоданчик. Осматривается, будто желая отлить под колесо, потом входит в распахнутую переднюю дверь автобуса и, к сожалению, закрывает её за собой. Через несколько секунд дверь раскрывается, выходит Слоу, но уже без чемоданчика. Снова оглядывается и шагает в сторону кормы автобуса, будто продолжая прогулку…
– Однако же и хреново я вышел на видео! Настоящий плюгавец, и плюнуть некуда!
– Подсудимый, я вас предупреждал! Впрочем, если уж раскрыли рот, вспомните, что вы тогда сказали водителю.
– Я извиняюсь… А сказал, чтобы передал чемоданчик с дрелью баскетному судье Маккормику. Джон меня послал. Я поставил чемоданчик на пол – и дёру.
– Садитесь, подсудимый. Мистер Обвинитель! Эта камера записывала, конечно же, и звук. Пробовали усилить?
– Да. Вот запись.
– Ха-ре,-Джон.-Сунь-э-то-су-дье-бас-кет-но-му-Мак-кор-ми-ку. С-ме-ня- при-чи-та-ет-ся. – Fuck-y-ou!
– Совпадает с показаниями водителя. А видео взрыва есть?
– Сейчас, мистер Судья. Вот. Замедление вдвое. Это бульвар Санрайз.
Едет автобус по бульвару, слева направо. Не очень и торопится, выдаёт, если учитывать замедление, километров так сорок – сорок пять в час. На ходу вроде разбухает, распираемый изнутри изжелта-белым огненным шаром, куски рифлёного металла, жести и стёкла отлетают от него во все стороны, пламя облизывает стальной каркас, ярко пылающая махина невысоко подпрыгивает, будто на ухабе, и исчезает, продолжая движение вправо, из поля зрения объектива. А тут и серая взрывная волна накатывает на объектив, а за нею его накрывает расплывчатый по краям обломок.
– Повторить, мистер Судья?
– Достаточно. А как же водителю удалось спастись?
– Джон ухитрился распахнуть дверь «Грейхаунда», вывалился на асфальт и успел отползти, прежде чем потерял сознание. Между ним и салоном была перегородка, с плексигласом в раме, а не стеклом.
– Как так вышло, что горожане, бывшие в домах и на улице, не пострадали?
– Просто повезло, мистер Судья. На правой стороне бульвара бабахнуло как раз между домами, где лужайки. Там заборы повалило, стёкла и кое-где двери в домах повыбивало – и не больше. А к коттеджам на левой стороне взрывная волна прошла через два ряда каштанов: деревья вырвала с корнями, а дома устояли. Ну и, на счастье, прохожих не оказалось на улице, а внутри построек осколки стекла не ранили никого. Показать, как автобус горел, а его пытались тушить?
