on>СОДЕРЖАНИЕ
Перья 4
Крепость 12
Неслучайное 26
Недопустимая самооборона 33
Невеста 38
Ромашки 42
Про карандаш 47
Молитва 53
Жил-был город 56
Пелена 66
Конец детства 72
Дезертир 76
My Personal Faust 82
Варвар 86
Дух музыки 95
Идеальный чайник 98
Перья
I
Мужчины носят нож на поясе. Авторучку – у сердца. Не путайте.
И то и другое по-своему перо. Как минимум в русском языке, в некоторых его регистрах.
А птичьи перья носят на шапке. Лучше всего на шляпе. И обязательно слева – не путайте.
Нож за голенищем или под одеждой – к вероломству и предательству.
Неснятая (своя) или сорванная (чужая) шапка – неуважение.
Авторучка в кармане штанов (да, бывает и такое) – тоже неуважение. Но уже к себе, к своему слову. Нет нагрудного кармана – зацепите за ворот или запа́х, но лучше просто держите в руке.
Сложно представить себе сколько-нибудь развитую культуру, которая бы не знала ножа. Перья на голову тоже почти все цепляли – это естественный знак неба, возвышенности, устремленности вверх. А вот бесписьменных и при этом развитых культур предостаточно.
Перо на голове – чистый символ. Головной убор в целом – один из самых функционально необязательных предметов одежды. Еще более необязателен разве что галстук.
Нож и авторучка в первую очередь инструменты.
Нож режет, разделяет. Он может разъять, очистить, высвободить задуманную форму. Но соединять он не в силах. Сам по себе нож – чистая аналитика. Ставший афоризмом принцип Уильяма из Оккама – одна из самых известных философских проекций ножа.
С помощью авторучки называют, то есть выхватывают именуемое из окружающей действительности. Что в некотором смысле тоже разделение и очищение. Слитное бытие разнимается на дробные слова и высказывания, не просто речевые – устная речь пластичная и текучая, – но жестко зафиксированные на бумаге. Потому выражение единства не под силу ни одному перу. Тем не менее авторучка может быть инструментом синтеза. Как минимум реконфигурации.
И рез, и речь (особенно почерк) сугубо индивидуальны, поэтому зачастую легко узнаваемы. И рез, и речь выделяют требуемое – указывают, вытесывают из монолитно-целостной действительности, оставляя все прочее счищенным, соструганным, неназванным. Потому и нож, и авторучка – инструментальное воплощение принципа избирательности.
В повседневной жизни ножами мы пользуемся все реже. Ножи де-факто запрещены в публичных пространствах: их будто боятся, сторонятся, стесняются. Ну, за исключением столовых. Чаще всего за работой ножи встретишь, пожалуй, на кухне, да и там дел им достается все меньше: сыр и тот теперь продают нарезанным.
Авторучка – анахронизм. Нынче принято пользоваться шаблонными буквами. Да что там буквами – слова, фразы и целые сообщения приготовлены заранее; только начни набирать – и «нужное» скажется само.
Вот и шляп теперь почти не носят. А уж с перьями и подавно.
II
Завидую музыкантам: у них есть свои специфические инструменты. Даже у вокалистов. Музыкант всегда может предъявить орудие труда, продемонстрировать мастерство владения им. И тем самым заявить свое право на профессию, подтверждая цеховую принадлежность.
Высокое мастерство музыканта объяснения не требует. Какая виртуозность – восторг! Восхищение! Обожание! Но могут и проклясть: человеческим рукам такое не под силу, не иначе он вступил в сделку с дьяволом!
Ну а звукозапись? Вы видели, как много там задействовано оборудования, таинственного и чудодейственного? Умеющий с ним обращаться точно чародей. И, бесспорно, профессионал.
Завидую художникам с их мастерскими, киношникам, радийщикам. У них, помимо собственно инструментария, есть еще и свое специальное место – студия. Сакральное пространство, где вершится профессиональное чудо: из небытия рождается творение.
Мы, пишущие,
