Завет на немецкий язык, перед ним появился сам нечистый…» В этот самый момент подросток испуганно обернулся и, в страхе застонав, лишился чувств…
Остальные набросились на меня… Это была жестокая схватка… Старик вцепился мне в горло с криком: «Человек ты или дьявол, изыди…»
Я ничего не мог поделать. Мы покатились по полу… у меня в руке оказался нож, который выронил из дрожащей руки его сын… Вслушайтесь!
Умолкнув, он прислушался, но Кук смотрел с тем самым выражением ужаса, которое появилось у него на лице, когда его сознание захватило воспоминание об окровавленных руках.
– Вы слышите, что они кричат? Чу!
«Сжечь колдуна! Сжечь убийцу!»
– Вы слышите? Нельзя терять времени!
«Смерть тому, кто убивает калек! Смерть приспешнику дьявола!»
– Быстрее! Быстрее!
Совершив над собой усилие, Кук решительно направился к двери, на лице его застыл
Тонкие губы доктора скривились в презрительной усмешке.
– Если вы останетесь здесь, они вас убьют, – сказал он и, схватив не сопротивляющегося гостя за руку, силой увлек его к сверкающей машине.
Сев на помост, Кук закрыл лицо руками.
Через мгновение дверь распахнулась настежь, и на пороге, моргая, застыл старик Причард.
Тишина. Хриплый крик, внезапно переходящий в резкий, пронзительный вопль.
Громоподобный рев, подобный вырывающемуся на свободу могучему водяному потоку.
Путешествие Аргонавтов времени началось.
Машина времени
I. Введение
Путешественник во времени (приходится так называть его) разъяснял нам непонятные для нас вещи. Его серые глаза блестели и щурились, а обычно бледное лицо покраснело и оживилось. Огонь ярко пылал в камине, а мягкий свет лампочек накаливания, помещенных в серебряные лилии, отражался в пузырьках вина и сверкал в наших стаканах. Наши стулья, бывшие его изобретением, отличались необычайным удобством и скорее ласкали нас, нежели служили сиденьем, в комнате же господствовала та приятная послеобеденная атмосфера, которая освобождает мысль от рамок определенности и дает толчок фантазии.
Он излагал нам свою мысль, отмечая ее главные пункты своим тонким указательным пальцем, а мы сидели и лениво восхищались его серьезным отношением к новому парадоксу (как мысленно называли мы это) и его поразительной изобретательностью.
– Вы должны внимательно следить за мной. Я буду оспаривать те идеи, которые считаются почти общепризнанными в настоящее время. Геометрия, например, которой вы обучались в школе, основывается на ошибочном представлении…
– Не слишком
