через яркий костерок снова, результат – тот же. Даже в голову не пришло переключить режим съёмки. После пятой попытки в момент приземления нога подвернулась, и Надя с криком плюхнулась на траву.
К ней подбежали обеспокоенные друзья-товарищи, подхватили под руки, усадили на скамейку.
– Надюха, ну вот… что ты… распрыгалась-то? – Серёга от растерянности не находил слов, – пятнадцать лет тебе, что ли!
Кто-то особо заботливый с силой дёрнул Надежду за ногу, решив, что у неё вывих. Женщина вскрикнула от резкой боли, по щекам невольно покатились слёзы. Вдруг стало понятно значение фразы «искры посыпались из глаз»: она их отчётливо увидела перед собой.
Доехав до гостиницы в районном центре, где были забронированы номера, вызвали «скорую помощь», которая почему-то не приехала. Нога отекла и сильно ныла. Откуда-то принесли эластичный бинт и обезболивающие таблетки.
«Вот ещё, буду я травиться», – подумала Надя, а вслух вежливо ответила:
– Спасибо, я лучше потерплю. Не люблю таблеток.
В номере Надежды собрались друзья. Каждый пытался чем-то помочь пострадавшей.
– Надо бы к ноге лёд приложить, – посоветовал Серёга, который, конечно же, тоже был здесь.
– Да где его тут взять-то? – озадачился Игорь Большаков, один из активистов Русского центра, преподаватель истории в университете.
– Ну, тогда хоть холодную воду, – не унимался Сергей.
Где-то раздобыли таз, наполнили холодной водой, Игорь поставил его у ног Надежды. Она не реагировала. Нога так болела, что страшно было пошевелиться.
– Давай сюда повреждённую конечность, – скомандовал Игорь, видя отрешённое состояние Нади.
Она повиновалась. Товарищ осторожно принялся смывать пыль с её травмированной ноги. Каждое прикосновение отдавалось резкой болью. Надежда то и дело вздрагивала и вскрикивала.
– Терпи, казачка! Атаманшей будешь, – скомандовал Игорь. – Доктор велел в холоде подержать…
Потом осторожно промокнул ногу полотенцем, туго забинтовал эластичным бинтом, взятым в местной аптечке.
– Перед сном повязку снимешь, а утром снова надо наложить… потуже, – дал профе ссиональную рекомендацию Серёга.
– Хорошо, – покорно согласилась пострадавшая.
– Давай вторую ногу, – Игорь не отходил от больной.
– А вторую-то зачем? – спросила ничего не соображавшая от боли Надежда.
– Надюха, а ты что, в морге с грязной ногой будешь лежать? – доходчиво пояснил верный соратник Серёга.
– Да ну тебя, Серёжка, – засмеялась Надя.
– О! Чувство юмора на месте! Значит, жить будешь, Надюха, – констатировал доктор.
– Чувство юмора-то на месте, только очень больно… просто невыносимо! – призналась она.
Лишь сейчас до Надежды дошло, что все манипуляции с её ногами
