хмуро ответила Саша.
– Ну а денег-то хорошо отвалил? – не унималась новая подруга.
– А не было ничего. Я его… ударила, ну и…
– Ну, ты даёшь! Прогнала? А Каракюрт знает уже?
– Да. Был… вчера…
– Ругался?
– Нет. Сказал, чтобы думала.
– Он вообще спокойный. И никого здесь ни к чему не принуждают обычно. Хочешь – работай, не хочешь… не знаю. Но такого ещё не было, чтобы кто-то не хотел. Уличные просто мечтают тут оказаться! А ты…
– Да я же тебе говорю, что я не уличная! И никакая! Почему вы все не поймёте-то! – в отчаянии закричала Александра.
– Вона ка-ак! – невесело засмеялась Галка.
– Галя, ты вчера была такая… как в нормальной человеческой жизни… в прежней. А сегодня снова… вроде бы смеёшься, а сама будто в какой-то маске или в панцире. Ненастоящая, в общем!
– В «прежней жизни», говоришь? – спросила Галя, сбросив с лица улыбку. Серьёзно взглянула в глаза собеседнице. – А что ты знаешь про мою эту… «прежнюю жизнь»? А?
– Ты же не рассказываешь!
– Да потому, что ничего хорошего! Когда мама умерла, папка пить стал, собутыльников водил. Мне тогда тринадцать было. Напьётся, бывало, и спать уйдёт к себе, а собутыльники его… меня… того!
– Да ты что!
– Зверьё пьяное! Я из дома пыталась убегать, но… куда бежать-то? На улицу? К знакомым? А чужим людям больно нужны мои проблемы? Накормят, успокоят, да и… отправят обратно домой, к папе. «Он у тебя хороший», – говорят. Я же им не рассказывала, как его друзья со мной…
– А ты говорила, что мачеха…
– Эта стерва позже появилась. Где-то года через два. Папка даже пить перестал, когда с ней познакомился. Я сначала обрадовалась: думала, что кончатся теперь мои мучения. А эта грымза только первое время со мной ласковая была, пока к отцу в доверие втиралась… «Доченька, лапушка», – называла. Фу, гадина! А когда папаша на ней официально женился и прописал в квартире, так она начала уже свои порядки устанавливать. Я стала для неё не «доченька», а «стерва», не «лапушка», а «шлюха малолетняя»! А он… на коротком поводке у неё… как собачонка. Всё делает, как она скажет.
– Галя, а ты в милицию не заявляла на этих… собутыльников?
– Ты с ума сошла? Позориться! В школе я всегда была среди лучших, а тут… Я вообще никому не говорила, и всё равно мачеха откуда-то узнала. Эти… твари… растрепали, наверное…
– Досталось тебе…
– Ой, вот не надо! – перебила Галина. – Не люблю я этих… сю-сю-сю! Жива, здорова, не бедствую. На Босфор вон любуюсь. А кто-то и мечтать об этом не может! Я, когда на улице стояла, каждый день с жизнью прощалась… на всякий случай. Там разное случается… Но Каракюрт в отель взял. Так что, подруга, хочешь жить – успокойся и смирись. Тогда уцелеешь. А там, глядишь, судьба сюрприз преподнесёт, – при этих словах лицо девушки приняло мечтательное выражение, на губах заиграла улыбка, в глазах засияли искорки. –
