Шелехова.
Андрей удивился.
– И как тебя занесло в такую даль?
Парень не ответил, но всё было и так ясно. Воровать в своем городе стало опасно. Стал ездить с дружками в соседние города и посёлки. Обчистили квартиру и смылись – потом ищи ветра в поле. Задумано неплохо, а исполнено – так себе.
Андрей прошёлся по камере. Парню становилось всё хуже. Дрожь заметно усилилась. Требовалась очередная доза, вместо этого он угодил в изолятор. Теперь долго колоться не будет. И неизвестно ещё, как ломку выдюжит. Может и копыта отбросить – дело нехитрое.
– Давно колешься? – спросил Андрей.
– Пять лет, – ответил парень, неотрывно глядя в пол.
– А тебе сколько?
– Двадцать четыре.
Андрей покачал головой. Впалая грудь, жидкие плечи, сам сутулый, бледный – лет восемнадцать можно дать, не больше. Не останови его сейчас, к тридцати годам в могилу ляжет. Хорошо, что его взяли. Посидит года три, глядишь, снова человеком станет. Хотя человеком – вряд ли, но жить, по крайней мере, будет. Мелькнула мысль взять парня с собой, увести его от тюрьмы и от наркотиков. Но поразмыслив, решил не делать этого.
«Тюрьма для него сейчас – как больница. Да и не пройдёт он по целику десять километров. И одного километра не пройдёт – окочурится посреди поля, ещё и отвечать за него придётся».
Парень дрожал всё сильнее. Обхватил живот руками и сложился пополам. Плечи ходили ходуном.
Андрей подошел к двери и громко постучал кулаком.
– Чего нужно? – крикнули из коридора.
– Тут человеку плохо, – сказал Андрей, – ему врач нужен.
– Дубина ему нужна, а не врач, – последовал ответ. – Вот мы его сейчас полечим!
Андрей наполнил холодной водой кружку и протянул парню:
– Выпей, легче станет.
Парень повернул позеленевшее лицо, как бы с интересом посмотрел на Андрея и отвернулся.
– Не надо. Вырвет.
Андрей лёг на нары, закрыл глаза.
Прошёл еще час. Уже наступила настоящая ночь. Шум на улице стих, здание райотдела опустело – сотрудники сидели дома перед телевизорами, смотрели идиотские сериалы, воспитывали детей, ковыряли вилками в зубах, любили жён… Нормальная жизнь провинциального городка. Сто лет пройдёт – будет то же самое.
Несчастный парень теперь уже лежал на полу, свернувшись калачиком, обхватив голову руками, словно защищаясь от ударов. В такой позе умирали люди со вспоротыми животами. Но у этого живот был целёхонек. Андрей поднялся с нар, хотел подойти к парню, но в этот момент в дверях снова заскрежетал замок.
– Глотов, на выход!
Андрей одёрнул куртку, сунул в карман спортивную шапочку и, глянув на скрюченное тело на полу, шагнул к выходу.
– Вызовите врача, – сказал полицейскому. – Он умереть может.
– Не разговаривать, руки за спину, прямо пошёл!
Они миновали короткий коридор, прошли мимо
