череда проигранных войн, гибель императорских династий, разорение и упадок процветающей страны.
Вань верил в божественную сущность древнего артефакта и был убеждён, что, когда «Лу Ван» вернётся, закончится нескончаемая череда несчастий и бед, обрушившихся на когда-то великую, просвещённую и процветающую страну, названную предками Поднебесной. Но где искать «Чёрного Дракона»?
Как у всякого увлечённого историей учёного, у него имелась своя версия исчезновения золотой пластины «Лу Вана». Он считал виновником пропажи «Чёрного Дракона» пленённого чжурчжэнями императора Хуэй-цзуна.
– Если найденный саркофаг действительно принадлежит последнему императору Сун, то, возможно, в нём удастся отыскать подсказку о месте нахождения золотой пластины «Лу Вана»?
А основания предполагать, что перед ним останки императора Хуэй-цзуна, у Ваня были. Во-первых, в этих местах надгробие в виде черепахи могли поставить только на захоронение человека из клана Ваньянь. Во-вторых, над могилой была установлена черепаха, вытесанная не из простого камня, а из редкого красного гранита, что говорило о высоком происхождении усопшего. Третье, и наиболее важное, – чжурчжэни клана Ваньянь кремировали соплеменников. Причём в усыпальницу помещали не только кувшин с прахом усопшего, но и прах наложниц и коней. Укладывали конскую упряжь, оружие, предметы домашнего быта – ничего этого в могильнике не было.
Кроме того, на каменной поминальной плите, которая устанавливалась на спину надгробной черепахи, вырезались надписи, рассказывающие о подвигах и заслугах похороненного человека перед племенем. Но на найденной на захоронении поминальной плите не было никаких надписей. Будто тот, кто был погребён в саркофаге, не имел ни собственного имени, ни заслуг перед племенем Ваньянь.
А если посмотреть с другой стороны? Что мы имеем? В саркофаге находились не кремированные останки знатного воина. К тому же сосудов с прахом других людей и животных нет, предметов быта и конской упряжи тоже. Но по обычаям чжурчжэней они должны присутствовать в захоронении, чтобы обеспечить усопшему комфортную жизнь в загробном мире. Вместе с тем тело в саркофаге было облачено в полный, богато украшенный доспех с оружием, стоимость которого на время погребения была равна стоимости небольшого города. Это указывало на то, что усопший был не беден и похоронен, если не с уважением, то с почётом. После пленения и отречения от власти Хуэй-цзун и его сын получили титулы Ваньяньских князей, поэтому можно предположить, что им могли поставить на могильный холм надгробие в виде черепах. Потому что Хуэй-цзун, хоть и под угрозой смерти, но признал себя племянником Агуды. А тот являлся правителем империи Цзинь. Таким образом Хуэй-цзун стал членом семьи императора Агуды – вот тебе и красный гранит, из которого вырубили черепаху. Он долгие годы воевал против чжурчжэней, был их заклятым врагом и жизнь закончил, хоть и пленником, но почётным. Не поэтому ли на поминальной плите не указали ни имени, которого он лишился, ни заслуг
