поступать в университет.
– Это решение я могу только одобрить. Я никогда не скрывала от тебя, что нахожу воспитание, данное тебе твоим опекуном, слишком односторонним.
– Я все-таки хотел бы раньше побывать в Вилице, – проговорил Вольдемар. – Так как с детства не был там. Ты, вероятно, долго пробудешь в Раковице?
– Не знаю, в настоящее время я в любом случае приму предложение брата приютить у себя меня и сына, а дальше будет видно, долго ли нам придется пользоваться его благодеянием.
– Приютить… благодеяние… что это значит, мама?
Губы княгини слегка вздрогнули, но ее лицо оставалось совершенно спокойным, когда она ответила:
– До сих пор я от всех скрывала наши отношения и предполагаю поступать так и в будущем; перед тобой я не могу, да и не хочу делать из этого тайну. Да, я вынуждена искать пристанища у брата. Как ты знаешь, я последовала за своим вторым мужем в изгнание и десять лет разделяла его с ним. Все это поглотило наше состояние, все наши доходы исчерпаны. Ты, конечно, понимаешь, чего мне стоит открыть это тебе, и что я никогда не сделала бы этого, если бы речь шла обо мне одной. Но Лев только начинает жизнь; я не боюсь, что он будет терпеть бедность и лишения, но боюсь унижения, которого он не вынесет. Судьба вручила тебе громадное состояние, ты можешь неограниченно распоряжаться им. Вольдемар, я поручаю будущее твоего брата твоему великодушию.
– И это ты говоришь мне только сегодня? Почему я раньше не знал этого? – горячо воскликнул Вольдемар.
– А что бы ты ответил мне, если бы я при первом свидании сделала тебе такое открытие?
Вольдемар опустил глаза; он помнил тот оскорбительный тон, которым спросил мать, что она от него хочет.
– Ты не знаешь меня, – поспешно ответил он. – Несмотря ни на что, я никогда не допустил бы, чтобы ты искала помощи у других, а не у меня. Да неужели я, владелец Вилицы, допустил бы, чтобы моя мать и брат от кого-нибудь зависели! Ты ошибаешься во мне, мама… подобного недоверия я не заслужил!
– Это недоверие относилось не к тебе, а к тому влиянию, под которым ты находился до сих пор. Я даже не знаю, имеешь ли ты возможность предоставить нам пристанище в твоих владениях.
Этот укол не замедлил произвести свое действие.
– Мне кажется, я достаточно доказал тебе, что в состоянии оградить свою самостоятельность, – отрывисто произнес Нордек. – Скажи, что я должен сделать? Я на все согласен.
– Мы можем принять от тебя помощь лишь в том случае, если она не будет для нас унизительной. Ты – владелец Вилицы; разве не было бы совершенно естественно, если бы твой брат и я приехали к тебе погостить?
Вольдемар опешил. Слово «Вилица» возбудило в нем прежнее недоверие и подозрение; все предостережения опекуна сбывались.
Мать заметила это и мастерски устранила это препятствие.
– Пребывание там желательно мне лишь ввиду близости к Раковицу; я могла бы тогда часто видеться с Вандой.
Близость Раковица и его
