глаза на коридор.
Девчонка упрямо припускает за мной, размахивая розовой пластиковой игрушкой. Боюсь, как бы её ноги не переломались по дороге, потому что эта обувь на них выглядит так, будто к лодыжкам розовыми лентами привязали кирпичи.
– Второй мяч был просто бомба! – тараторит она, оказавшись рядом. – Ты очень быстрый…
Лестно, с учетом того, какой пи*ды я только что за это получил.
Меня обдаёт тонким цветочным ароматом и яркой девчачьей аурой. Я даже слегка отшатнулся от такого фейерверка, потому что она, как и Гибсон, не слышала о личном пространстве.
На турникете вспыхивает зелёный.
«Угукаю», толкая вертушку, и прохожу, вытянув вверх руку с сумкой.
– Эммм…а дальние броски у тебя не очень… – летит мне в след.
Ага, я в курсе.
Выхожу на улицу и осматриваю стоянку в поисках белой ауди.
– …а ваш атакующий еле ноги переворачивает… – раздаётся за моей спиной.
Да что ж такое?
Сбегаю с крыльца и смотрю на небо, сощурив глаз. Ну, точно. Дождь пойдёт. Блядство. Нужно купить обезболивающее. Не хочу сегодня терпеть.
– Я…эммм…попросилась к тебе в друзья в инстаграмме… – жужжит назойливая мушка, преследуя меня по пятам.
– Подглядывать будешь?.. – спрашиваю, подходя к багажнику ауди и легонько по нему стучу.
Света открывает его, и я забрасываю внутрь сумку. Поворачиваю голову, привлечённый тишиной.
Неужели?
Я вообще крайне редко третирую женский пол. Гораздо удобнее быть милым душкой, поверьте мне. Даже гардеробщицы в театре не могут устоять перед моим великолепием.
А эта…
ЭТА мне ни в каких сферах не интересна. Провинциальная двадцатилетка, живущая за городом в доме моего старшего брата. Каждое слово в этом предложении намекает на бесперспективный гемор, с которым я даже близко не мыслю связываться. Это дичь, даже теоретически.
Няня нахмурилась и покраснела, но зелёных сверлящих глаз не опустила. Я уже подзабыл, что её милыми чертами можно резать стекло. На ней практически нет макияжа. Кожа светлая и прозрачная. Настороженные глаза прямо на уровне моего подбородка. Света тоже достаточно высокая, но у этой вообще ноги бесконечные, а с этими табуретками на ногах ей даже шею выгибать не нужно, чтобы метать в меня зелёные молнии.
Она снова стоит так близко, что мы практически соприкасаемся одеждой.
Порыв ветра подхватил прядь пепельных волос и швырнул ей на лицо, царапнув моё. Она дернула головой, чтобы её убрать.
Когда я делаю шаг в сторону, чтобы обойти нахалку, она делает аналогичный.
Мои брови удивлённо ползут вверх.
Она прикусывает нижнюю губу ровными белыми зубками и смущенно говорит:
– Может…устроим домашний турнир? Я в школе играла в баскетбол…и у Кати есть маленькая площадка, я видела…
– Я тебя затопчу, – прерываю её, захлопывая багажник.
