одного дежурного на тот случай, если в аптеку все-таки кто-нибудь случайно забредет, а сами устраивались в комнате отдыха и, не отрываясь смотрели на экран. Сложные судьбы главных героев Клавдии и Будулая, козни цыганки Насти и безответная любовь к ней Михаила, послевоенный быт донского казачества и сцены из цыганской жизни – все это захватывало нас настолько, что мы еле могли дождаться следующей серии.
На благотворительном концерте в ЦСО «Марьино»
Это уже потом был «Мой ласковый и нежный зверь», «Жестокий романс», где с такой теплотой и любовью сняты сцены с цыганским хором, где звучат замечательные записи цыганских песен и романсов…
Много позже я увидела черно-белые кинофильмы с Лялей Черной («Последний табор» и «Краткое наставление в любви»), потом на экраны вышел «Карнавал» с Екатериной Жемчужной, «Кармелита» с Николаем Лекаревым и Ирэной Морозовой, «Цыганское счастье» и другие фильмы.
Каждый фильм запоминался надолго и потом не единожды пересматривался, уводя за собой в чарующий мир цыганского танца.
«Поговори хоть ты со мной, подруга семиструнная…»
Мне в моих танцах (и не только в цыганских) очень сильно помогли занятия музыкой. Более 7 лет я брала уроки игры на семиструнной гитаре в начале у Александра Скворцова в Люберецком ДК, затем у Бориса Кима. Надо сказать, что я с малолетства просила маму «отдать меня на музыку», но в коммунальной квартире, в которой мы тогда жили, не было для занятий никаких условий. Да и сама плата за обучение была непомерной- мама училась и работала, отец был в армии. Какая уж тут музыка?
Проходя мимо нашей люберецкой музыкальной школы, я часто останавливалась под окном и слушала как учащиеся играют гаммы и отрывки из различных произведений. Могла так стоять и слушать часами. До сих пор эти звуки вызывают у меня те далекие воспоминания из моего детства. Господи, я так завидовала своим одноклассницам, у которых дома стояло настоящее пианино. А они, бедные, часами мучились, высиживая урок и разучивая сложные пассажи! Знаю, что очень многие из них после окончания музыкальной школы так ни разу и не подошли больше к инструменту.
Но судьба была чрезвычайно благосклонна ко мне. В год поступления в университет мама подарила мне мою самую первую шиховскую гитару и пожелала мне научиться на ней играть. Первое, что пришлось сделать – это заменить у гитары гриф. Взамен узкого и неудобного грифа был поставлен широкий гриф из палисандрового дерева. И вот на этой семиструнке я и начала освоение музыкальных высот!
Мой самый первый педагог Александр Павлович Скворцов был очень требовательным и тщательно подбирал репертуар. Чтобы напрочь не отбить охоту к занятиям, он приносил мне в начале очень легкие, но мелодичные пьесы, иногда его собственного сочинения. На уроке обязательно разбиралось «домашнее задание» и только потом приступали к освоению
