ствами. Людской поток остановился и перегородил все пути отхода, теперь ни вправо, ни влево, даже если очень пожелаешь продвинуться было не возможно. Я вышел из купе, чтобы оглядеться, и понимая обреченность своего положения вернулся обратно. Поискал в кармане наплечной сумки листок бумаги, сложенный в четверо. Раскрыл и прочитал: «Улица Волковича, 1, музыкальное училище». Где же ты улица Волковича? Говорили недалеко от вокзала. На листочке красивым девичьим почерком начертаны спасительные для меня слова: «Надо повернуть на дорогу ведущую влево, видна вдалеке. Далее необходимо найти проход между первым и вторым пятиэтажными зданиями, и сразу взору открывается двухэтажное кирпичное здание с большим подвальными помещениями». Листок мне передала студентка первокурсница, бывшая учащаяся данного музыкального училища. Я только случайно при ней посетовал, что мало того, что «еду к черту на кулички», так ещё город для меня незнаком. И это удивительно при моей активной туристической и гастрольной деятельности в этом городе я не был. Вечером мне сказали, что заходила первокурсница и принесла вчетверо сложенный листок бумаги, и строго наказала моим соседям передать лично в руки. Они честно выполнили ее просьбу, но как только передали послание втроём «танком поперли» читай им что было в послании. Рассчитывая попасть в водоворот страстей, узнав чувства глупышки, назавтра разнести новую любовную историю по консерватории. Их желание резко растаяло, когда узнали, что мне просто написали адрес и как добраться. Я был сам не восторге от города, честно считал его маленьким и безликим, став заложником чужих высказываний, что это сугубо польский городок и кто не владеет польским языком тому нечего делать в Гродно. Мои подозрения подогревал собственный опыт, очень уж отличались мальчишки и девчонки, поступающие в консерваторию из этого города, какая-то необоснованная горделивость выпирала из них. Студенты иногда с легкой долей презрения высказывались, что вон шляхта пошла. И когда на распределении узнал, что лучшее место было только музыкальное училище в Гродно обреченно подумал, что жизнь кончилась. До сих пор обидно, что имея пять заявок-приглашений работать в столице, ни одна не сработала.
Поезд остановился. Людской поток пришел в движение. Я набросил сумку на плечо, взял дипломат, выйдя из купе последним направился к тамбуру на выход. Остановка последняя, на часах шесть ноль пять и спешить не куда, любое учреждение в городах областного подчинения откроется не раньше восьми утра. Выйдя на перрон, я поблагодарил проводника, поправил сумку на плече и направился к переходу для выхода в город. Удивительно, но площадь перед вокзалом в такое раннее время была до отказа заполнена легковыми машинами. Несколько водителей подходили к приезжим и предлагали услуги такси. Для интереса я подошел к одиноко стоящему водителю и спросил сколько стоит услуга и был приятно удивлен, когда получил ответ половина счетчика, что значило в два раза меньше, чем официальное такси. Потом извинился, сказав, что мне недалеко и отошел в сторону. Водитель поинтересовался что приезжий и получив положительный ответ, резко потерял ко мне всякий интерес, заторопился к обвешанной сумками уже не молодой семейной паре. Они сговорились о цене, быстро уложили в багажник вещи и через минуту уже улетели в противоположную сторону.
Было светло, но солнышко ещё не показалось из-за высотных домов, выстроенных перед вокзалом организуя длинный бастион, препятствующий ветру наводить беспорядок на привокзальной площади. Слева от площади разместилась простая пятиэтажка с придорожным магазином, справа известный в республике зоопарк. Пятиэтажки на привокзальной площади были покрашены такой ужасной краской, что она не просто отставала от стен, она большими отлепившимися листами покачивалась на ветру, создавая ощущение встречи с обликом города после его освобождения от захватчиков. Видя эту картину первое что, приходит на ум: «Ну ты Артурчик попал. Сороковые годы прошлого столетия. Так и жизнь пройдет и не заметишь в этом захолустии». С мрачными мыслями, рассматривая стены домов, сломанные скамейки на грязных придомовых палисадниках я естественно повернул не там, где мне описывала первокурсница и очутился возле интереснейшего дома по улице Ботаническая, 15. Меня сразу поразили узкие, небольшие окна при приличной высоте дома. Три этажа дома по высоте почти догоняли стандартную пятиэтажку. Я представил какие должны быть потолки в квартирах этого дома, не менее трёх метров. На уровне второго этажа я заметил вывеску, которая гласила, что здание является историко-культурной ценностью и охраняется государством. Датой постройки значился тысяча девятьсот четвёртый год. Вот здорово. Только в дальнейшем я узнал, что в городе есть здания и более ранней постройки. Исторический центр Гродно насчитывает более четырехсот зданий, являющихся историко-культурной ценностью. Я засмотрелся на балконные окна, они представляли собой комплекс из двух очень тонких окон по высоте, не отличающихся от всех окон в доме и посередине широкие стеклянные двери для выхода на балкон. Разглядывая окна, я пропустил звук падающего и разбивающего бокала, вернее услышал его где-то в глубине сознания, но значение не предал. Когда же упал второй, то в тишине просыпающего города он прозвучал как выстрел. Я быстро сообразил, что звук доносится из приоткрытого окна на третьем этаже. Меня точно шибануло током
