крыльями какой-то потаённый уголок моего заброшенного ангара. Секунду я ждал, как «нечто» проявит себя…
– Нет, – сказал я, снова взяв кружку. – Не знаю я японский. Так, просто… В библиотеке книжку брал. Там и прочёл.
Алёна с сомнением посмотрела на меня, потом, очевидно удовлетворённая ответом, тоже взяла свою кружку.
– Вкусно, – сказал я, проглотив кусочек чего-то сладковатого и пахучего. – Это как называется?
– Гренки, – Алёна смотрела в телевизор, – с мёдом и корицей.
– Вкусно, – повторил я и тоже посмотрел в экран. Потом на Алёну. И снова в экран.
Она внимала разноцветному мельтешению с интересом (?!).
– Слушай, – сказал я, допив какао, – что это за цветные пятна?
– Где? – оторвавшись от телевизора, она быстро глянула на стол, потом на обивку кресла и подняла глаза на меня. – Где?
– Ну вот же, – я мотнул головой в сторону телевизора.
– В смысле? – на лице её отпечаталось недоумение.
– В прямом. Что это такое? Терапия?
Алёна посмотрела в экран, потом, не поворачивая головы, скосила глаза на меня:
– Ты о мультфильмах?
– В смысле? – теперь, наверное, то же выражение появилось и на моей физиономии.
– Ты что? Вон заяц… Волк… Не различаешь?
– Нет, – абсолютно уверенно сказал я и, догадавшись, протянул. – А-а-а! Это головоломка, что ли?
– Нет, – помолчав, ответила Алёна, – а что именно ты видишь сейчас на экране?
Она взяла пульт и увеличила громкость на десяток делений больше. Я услышал диалог карикатурных голосов и музыку. Но движение цветных пятен на экране от этого осмысленней не стало. Об этом я и сообщил Алёне.
Она поднялась с кресла, быстро вышла из комнаты и почти сразу вернулась с объемистой книгой в руках. Положив её мне на колени, она устроилась на подлокотнике и, пошелестев страницами, ткнула пальцем:
– Что это?
– Синй цвет… – ответил я.
– Я не про цвет, – нетерпеливо перебила Алёна. – Что нарисовано здесь? Что ты видишь?
Несколько секунд я честно всматривался в лист бумаги так, что почувствовал ломоту в висках. Наконец неохотно ответил:
– Большое разноцветное пятно…
Алёна перевернула страницу:
– А здесь?
– То же самое.
– Может, я ошибаюсь, – после долгой паузы произнесла она наконец, – но, похоже, у тебя напрочь отсутствуют даже намёки на ассоциативное мышление.
Я промолчал. Ломота в висках превратилась в жар. Закололо в кончиках пальцев.
– Ты, точно, самый странный человек, которого я встречала в этой жизни, – продолжила она. – Ты не такой как другие… Не серая геометрическая фигура, а большое разноцветное
