s:fb="http://www.gribuser.ru/xml/fictionbook/2.0" xmlns:fo="http://www.w3.org/1999/XSL/Format" xlink:href="http://www.litres.ru/">www.litres.ru)
Каска из папье-маше
(вместо предисловия)
Мемуары Эриха фон Манштейна являются одной из важнейших немецких работ по истории Второй мировой войны, а их автор – едва ли не самым знаменитым из военачальников нацистской Германии.
Манштейн приобрел славу лучшего оперативного ума германского вермахта, и даже знаменитый Роммель не может с ним сравниться – не тот масштаб, да и театр военных действий, на котором Роммель покрыл себя славой, для Германии был глубоко вторичным. Манштейн же, начав поход на Восток с должности командира моторизованного корпуса, уже через пару месяцев получил под командование армию, а еще через год с небольшим стал командиром группы армий. Мало кто из немецких генералов мог бы похвастаться такой карьерой.
Удивительно, но никто из писавших о Манштейне, ни один автор комментариев, предисловий или послесловий к его книгам не отметил главной и бросающейся в глаза черты характера генерал-фельдмаршала – его ярко выраженного честолюбия и активного, упорного стремления к саморекламе в любой ситуации и любой ценой.
Безусловно, плох тот солдат, который не носит в своем ранце маршальский жезл, а уж офицеру-то этот жезл положено носить обязательно. Но Эриху фон Манштейну было мало, чтобы его просто ценили и выдвигали на важные военные посты – ему требовалось, чтобы о нем знали и им восхищались все, от рядового до фюрера. И такого восхищения он умело добивался еще со времен службы в рейхсвере. Вот как описывает Манштейна Бруно Винцер, служивший под его началом еще в 1920-х годах:
Нашего командира батальона звали Эрих фон Манштейн. Он участвовал в Первой Мировой войне и был в чине обер-лейтенанта. Мы его уважали.
Когда он обходил строй или после смотра говорил с кем-нибудь из нас, глаза его светились почти отцовской добротой; а может, он умел придавать им такое выражение? Но иногда от него веяло каким-то странным холодком, который я не в состоянии объяснить. Манштейн был безупречно сложен и прекрасно сидел в седле. Нам импонировало, что в каждом походе он носил точно такую же каску, как и мы, солдаты. Это было непривычно, и мы были довольны, что он подвергает себя таким же испытаниям, какие выпадают на долю воинской части, ему подчиненной. Мы бы не упрекнули его, если бы он в качестве старого фронтовика носил и легкую фуражку.
Но что за этим скрывалось! Я вскоре случайно об этом узнал. Денщик Манштейна был по профессии портной. Поэтому у господина обер-лейтенанта одежда всегда была в порядке, а нам денщик за двадцать пфеннигов гладил брюки.
Придя по такому делу к этому денщику, я заметил каску обожаемого нами командира батальона. Шутки ради или из озорства я вздумал надеть эту каску, но чуть не выронил ее в испуге из рук. Она была сделана из папье-маше, легка, как перышко, но выкрашена под цвет настоящей каски.
Я был глубоко разочарован. Когда у нас на солнцепеке прямо-таки плавились мозги под касками, головной убор господина фон Манштейна служил ему защитой от зноя, подобно тропическому шлему.
Теперь я, впрочем, отдаю себе отчет, что впоследствии еще не раз наблюдал такое обращение с людьми, когда ласковая отеческая усмешка сочеталась с неописуемой холодностью. Эта черта была присуща иным генералам, когда они посылали на задание, из которого, безусловно, никто не возвратится или вернутся только немногие.
А в тот день я положил каску обратно на стул и тихо ушел, унося свои выглаженные брюки. В душе у меня возникла какая-то трещина, но, к сожалению, небольшая.[1]
Предлагаемая вниманию читателя книга – тоже один из элементов образа Манштейна, который он себе столь тщательно создавал. Воспоминания генерал-фельдмаршала заметно отличаются от мемуаров других германских высших военачальников Второй мировой, и отличаются в лучшую сторону. Они написаны ярким, образным языком и содержат не только сухое перечисление фактов, подобно воспоминаниям Гота или Гудериана, но и анализ событий, объясняющий смысл и цель происходящего. Главное же – в них изложен ход мысли полководца, его личная реакция, которая в большинстве военно-исторических сочинений обычно оказывается «за кадром».
Достаточно много места Манштейн посвящает своим отношениям с другими людьми – от адъютантов и штабных офицеров до высших деятелей Рейха и самого фюрера. Само собой, он пытается представить эти отношения в наиболее выгодном для себя свете, но в то же время старается избежать прямых выпадов и резких обвинений, всячески демонстрируя то, что высказал Гитлеру во время одного из последних разговоров: «Я – джентльмен». Джентльмен же никогда не скажет про кого-нибудь гадость прямо и открыто: нет, он сделает это намеками, обиняками…
Никакие воспоминания (за исключением самых сказочных) не пишутся по памяти; мемуарист
Бруно Винцер. Солдат трех армий. М.: Прогресс, 1973. Стр. 75–76.
