ещё, – теперь уже Ройзман подбирал слова, – никогда ещё не было… столько крови не было в истории человечества…
– Простите, вы были в Нюрнберге? Тогда, в Нюрнберге?
Ройзман ответил не сразу:
– Я… живу… вечно…
Ди достал из внутреннего кармана пиджака коробочку с леденцами, открыл её и отправил очередную конфетку в мясистый и влажный рот.
Нюрнберг, тюремная больница. 23 октября 1945 года.
Открывается дверь, и в палату к Роберту Лею входит Ди, всё такой же широкоплечий, ростом не выше полутора метров, голова ниже плеч, ноздри вывернуты, с появляющейся время от времени на лице не самой приятной улыбкой.
– Нам есть о чём поговорить, герр Лей, – жестко произносит он на чистейшем немецком.
– Кто вы? – Лей вскочил с кровати.
– У меня к вам деловое предложение. Я присяду?
– Что вам от меня нужно? – вместо крика горло Лея выдало мышиный писк.
– Мне нужны вы, такие, как вы, – улыбнулся Ди.
– Кто вы? – Лей сел на кровати, его правая рука дрожала больше левой.
– У вас будет всё, что вы сочтёте нужным иметь: полигоны, технологии, персонал. Так я присяду? – гость вновь неприятно улыбнулся. – Для друзей я просто Ди.
– Садитесь. И вы предлагаете мне…
Ди улыбнулся ещё шире:
– Создать армию.
– Создать что?
– Армию.
– Банановую?
– Армия может быть и немецкой. Может быть и гибридной. – Ди опустился на табурет. – На ваш вкус.
Теперь уже саркастически усмехнулся Лей:
– Вы представляете себе, сколько это может стоить?
– Об этом вы не должны беспокоиться.
– Каковы ваши цели? – Лей инстинктивно приник спиной к стене.
– Противовесы, герр Лей, противовесы. – Ди встал с табурета. – У нас с вами один враг, – он сделал шаг к Лею.
– У нас с вами? Кто? – Лей понемногу начал приходить в себя.
– Восток, – Ди сделал ещё шаг.
– Не славяне и не евреи? По-вашему, с Востоком есть за что воевать?
– Представьте себе!
– Сфера наших интересов распространяется на другие территории.
– Распространялась, – уточнил Ди таким тоном, что Лей снова вздрогнул. – Я говорю не о войне, герр Лей, я говорю о противовесе. Достаточно держать кулак перед носом врага.
– И это будет немецкий кулак? – Лей перешёл на французский язык.
– А почему нет? – Ди так же изящно ответил по-французски. – Германия десять лет держала в страхе весь мир. И это было великолепно!
– Вы думаете? Мы проиграли войну.
Теперь уже улыбнулись оба.
– Но не историю! – вновь жёстко уточнил Ди. – Вы станете вооружаться, мы – торговать.
– Чем
