другой вечер.
Он отвернулся. Ну, где же она?
– О, Витторио… – Он услышал голос Сирены прямо у себя за спиной. В ее интонации произошли перемены, сейчас она старалась быть очаровательной. Он услышал звон бусин, обернулся и увидел, что Сирена отпустила руку Марчелло и подошла поближе к нему. Сначала она положила ему руку на грудь, потом обвила его шею. – Неужели тебе всегда надо быть таким неуловимым? Ты же знаешь, что мы созданы друг для друга. Признаю, иногда было даже весело поиграть с тобой в кошки-мышки, но иногда… это становится утомительным.
Витторио положил руку ей на плечо и, вздохнув, сказал:
– Сирена, ты абсолютно права. Это утомительно. Мне кажется, это все слишком затянулось.
– Вот видишь, – сказала она, широко улыбаясь. – Я так и знала, что ты тоже думаешь, что пришла пора все решить. Нам пора все спланировать. Марчелло, несомненно, будет твоим шафером, ведь так?
Она не отвела глаз от своей жертвы, когда Марчелло, прекрасно знавший, что такие слова должны исходить от жениха, обеспокоенно пробормотал:
– Для меня, конечно, это будет большая честь.
– Свадьба, безусловно, должна проходить в соборе в Андахштайне, – сказала Сирена, будто не замечая, что Марчелло что-то проговорил. – И свадьба должна быть весной. Андахштайн так красив в это время года. Но где же нам провести медовый месяц? Витторио, нам необходимо начать все планировать. Это так волнительно.
Ногтями она царапала кожу его шеи, но если думала, что его это возбуждает, то ошибалась.
Он отвел ее руку от себя, прежде чем бесцеремонно уронить ее в то небольшое пространство, которое было между ними.
– Нет, Сирена. Я хотел сказать, что этот фарс слишком затянулся. Тебе придется раз и навсегда принять тот факт, что все, что запланировали наши отцы, что они пообещали тебе и что ты нарисовала в своих фантазиях, просто не произойдет. Уж это я тебе обещаю.
– Но, Витторио, – сказала она, снова дотронувшись до него. На этот раз в ее голосе были слышны истерические нотки. – Ты не можешь думать так всерьез. Ты просто не можешь так считать.
– Но сколько раз я должен тебе это повторять, чтобы ты смирилась с правдой?
– Правда в том, что все знают, какой ты плейбой. Но и тебе однажды нужно остепениться.
– Возможно, и нужно. – И это была единственная уступка, на которую он был готов. – Но когда это со мной случится, то точно будет не с тобой.
Она отвернулась, и бусы на ее платье зазвенели.
– Ублюдок! – Она вздернула свой царственный подбородок и посмотрела на него через плечо, ярость ее взгляда была смесью адского огня и льда. – Тогда возвращайся к своей деревенской шлюшке. Мне на это наплевать.
Наконец он увидел настоящее лицо Сирены. Он вздохнул. Какой мужчина захочет привязать себя к этому существу, независимо от красивого фасада?
– На что тебе наплевать, меня не касается, Сирена. Но, для протокола, это именно то, что я планирую сделать.
