черные, а огонь в них красный – ни дать, ни взять угли. Мы енто все пересказали его милости графу – его милость сразу и признал: «Так это ж был Менсон – шут владыки!»
Члены коллегии задали еще ряд уточняющих вопросов об одежде шута и об орудии убийства. Из ответов стало ясно, что шут был одет в дневное платье, но измятое так, будто спал, не снимая его. А орудием являлся боевой искровый кинжал, вероятно, снятый Менсоном с трупа одного из погибших гвардейцев.
Судейская коллегия удовлетворилась показаниями рыбаков. Председатель Кантор объявил:
– После двадцатиминутного перерыва советник получит возможность задать свидетелям свои вопросы, если таковые имеются.
Франциск-Илиан поглядел на часы – было шесть тридцать. До окончания работы Палаты оставалось полтора часа.
– Ваша честь, я прошу перенести свой опрос свидетелей на следующее заседание.
– Суд не видит поводов для этого, – отрезал Кантор.
Конечно, то было ложью. И председатель, и Франциск-Илиан отлично понимали ситуацию. В оставшееся время пророк начнет спешный, плохо подготовленный опрос, который будет прерван с окончанием заседания. Советник не успеет поймать свидетелей на лжи, но выдаст свою тактику, и к следующему заседанию свидетели будут готовы. Кроме того, судьи и лорды уйдут спать с уверенностью, что Менсон виновен, а советник беспомощен. В свое время Дед говорил Эрвину: «Если ответчик хочет жить, он должен сеять сомнения, в особенности – вечером. Когда судья засыпает в сомнениях, утром он ищет истину; когда судья засыпает с уверенностью – утром ищет бумагу, чтоб написать приговор».
– Ваша честь, показания свидетелей весьма обширны. Нужно время, чтобы обдумать их и подготовить вопросы. Я не принадлежу к тем людям, кто любит говорить, не подумав.
– Суд оставит вам возможность задать дополнительные вопросы, если они появятся до следующего заседания. Однако суд не видит причин терять впустую оставшееся сегодня время. Напоминаю советнику, что в зале находятся ее величество и высокие лорды. Их время дорого.
И, не дожидаясь реакции, председатель звякнул в колокольчик:
– Перерыв!
Франциск-Илиан немедленно подозвал секретарей и раздал приказы. Секретари умчались, а король-пророк стал шептаться с Менсоном. Ворон Короны пристальным недобрым взглядом следил за ними.
– Думается, милорд, – Мими повернулась к Эрвину, – сегодня приговор не вынесут.
Она по-прежнему сочувствовала шуту, и Эрвину пришлось ее расстроить:
– В этом нет ничего хорошего для Менсона. Судья Кантор сыграл это заседание как по нотам. Если б он поспешил, сегодня дошло бы до приговора, но среди судей не было бы единства – а решение должно быть единогласным. Кантор пожертвовал скоростью, зато сделал все, чтобы убить сомнения. Я слежу за судьями: еще в обед сомневались пятеро, сейчас остался один.
– То есть, уже все решено?..
Эрвин указал украдкой:
– Сомневается
