яя окружающим о моем постыдном положении. Оказываюсь ли я на рабочем месте, на выпускном вечере или в любом другом кругу знакомых людей, мой непристойный вид никому не мешает обсуждать ежемесячный отчет, предаваться воспоминаниям о былых веселых деньках или разбирать недавно виденный спектакль.
Через некоторое время, убедившись, что моя нагота заметна только мне самому, я начинаю вести себя так, как будто с моим «костюмом» все в полном порядке. Я могу вступить в светский разговор, передать соль или, раскрыв папку с графиками и диаграммами, начать вводить коллегу в курс какого-то там дела. В общем, начинаю вести себя так, как будто я абсолютно ничем не отличаюсь от окружающих меня людей. И все вроде бы нормально, но вот это ощущение, что они-то на самом деле одетые, а я-то на самом деле голый – вот оно и приходит на ум в то время, когда я прогуливаюсь меж экспонатов выставки современного искусства.
Я стою посреди многолюдной толпы, состоящей из людей всех возрастов, национальностей, цветов кожи, сексуальной ориентации и социального положения. И все эти люди здесь ради общения с высочайшими образцами современного искусства. Все это крайне возвышенные натуры, остро чувствующие тончайшие оттенки идей, смыслов и форм окружающих произведений. И вот я хожу между ними, время от времени заводя светский разговор, то и дело передавая соль, а порой даже вводя кого-то в курс дела.
Полагаю, что те из вас, дорогие читатели, у кого экспонаты modern-art-галерей вызывают такое же недоумение, как и у меня, волей-неволей начинают задумываться о современном искусстве.
Отчего эти испачканные краской холсты, груды мусора и странного вида железки присвоили себе право называться искусством? Почему другие люди ходят на эти выставки, а после уверяют, что получили от их посещения огромное эстетическое удовольствие, тогда как мы с вами, глядя на эти аморфные пятна и предметы, расставленные внутри странных пространств в непонятной последовательности, ощущаем разве что слабое подташнивание? А главное, почему сверхбогатые, а стало быть, очень неглупые люди выкладывают такие чудовищные суммы за право обладания подобными арт-объектами? Неужели это с нами что-то не так? Ведь не может же быть такого, чтобы буквально все вокруг сошли с ума и стали принимать за что-то драгоценное предметы, которые мы с вами вряд ли повесим даже на стену собачьей будки…
Однако, если эти вопросы затронут вас не вскользь, а действительно заденут за живое и вы попытаетесь научиться самостоятельно определять, по какому принципу можно отличить настоящее произведение искусства от банальной поделки, вас ожидает полнейшее фиаско. По мере изучения классической живописи вам более-менее будет понятно, почему та или иная картина является шедевром. Проблемы начнутся позже, когда вы вплотную подойдете к тому предмету, ради которого, собственно, и затеяли весь этот сыр-бор, – к современному (актуальному) искусству.
Естественно, как и в случае с классическим искусством, вы захотите обратиться к профильным специалистам, чтобы они разъяснили, что к чему в этом загадочном арт-мире. Но если те люди, что помогали вам с классикой, действительно учили критериям, по отсутствию или наличию которых возможно самостоятельно определить ценность вынесенного на ваш суд произведения, вся «наука» contemporary-art-экспертов будет сводиться к простому перечислению, признанных гениев современности, и соответственно все, что не они, можно смело отправлять в категорию «бесполезный хлам».
«А все-таки как же это можно определить самостоятельно?» – сложив бровки домиком, жалобно спросите вы. «Ну как как?! – раздраженно воскликнут эти высоколобые интеллектуалы. – Все же ясно! Сначала вы хорошенько заучиваете наш список, затем идете в музей современного искусства, и, если вы узнаете там что-то из того, что мы тут перечислили, значит, перед вами безусловный шедевр и вы имеете полное право им восхищаться. Вот этот, например, набор пластиковых кубов, приклеенных к стене, есть в нашем списке, так он и стоит 20 миллионов долларов, а те кубы, которые вы сами к стене приклеите, не будут стоить ничего». «А кто решает, что сколько стоит?» – робко спросите вы. «Мы», – самодовольно ответят они. «А по каким критериям вы это делаете?» – простодушно осведомитесь вы. «По загадочным и для ваших средних умов непостижимым», – брезгливо улыбаясь, ответят они.
Но нет, дорогие мои, так не пойдет! Не забывайте, вы все-таки говорите с человеческим существом. А человек потому и стал доминирующим видом, что его в деле поиска ответов на свои сокровенные вопросы никогда и ничто не могло остановить. Так что, вы, конечно, извините, но мы не собираемся принимать на веру ваши слова, и, несмотря на уверения в совершеннейшей нереализуемости подобной затеи, мы все же попытаемся самостоятельно отыскать эти самые загадочные и непостижимые универсальные критерии оценки произведений изобразительного искусства. Разобраться, так сказать, кто здесь прилично одет, а кто, извините, без штанов!
Итак, меня зовут Дэмиен Милкинз, я автор книги, которую вы держите в руках, и я предлагаю вам провести совместное расследование, посвященное поиску критериев оценки произведений
