с толку зрители посчитали бы обожающим. Однако если вы будете по-прежнему продолжать считать складки на моем галстуке, я забуду о том, что должен выглядеть влюбленным, и приму скучающий и утомленный вид. Ну а в этом случае, вместо того что бы иметь бешеный успех в обществе, вы навечно останетесь без кавалеров!
– Навечно?! – выпалила Уитни, вскидывая голову, но, заметив веселые искорки в его глазах, мгновенно ощутила, как тает негодование. – Кажется, на нас уже обращают внимание, – призналась она. – Они, похоже, следят за нами и…
– Они следят не за нами, – возразил Николя, снисходительно усмехнувшись, – а за мной и пытаются разгадать, уж не вы ли та, кто заманил меня на это чрезвычайно скучное сборище добродетельных невинных крошек…
– И отвлекла от привычных греховных развлечений? – поддразнила Уитни, не замечая, как ее живое, выразительное лицо медленно освещается прекрасной, манящей улыбкой.
– Совершенно верно, – хмыкнул Ники.
– В таком случае, – весело протянула она, – может, мне следует опасаться, уж не погубит ли этот вальс мою репутацию раз и навсегда?
– Нет, зато может погубить мою. – И, увидев ее удивленный взгляд, небрежно заметил: – Появляться на балах дебютанток – вовсе не мой стиль, мадемуазель. Кроме того, танцевать с дерзкими девчонками столь юного возраста – вещь для меня совершенно неслыханная!
Уитни оторвала взор от словно высеченного резцом скульптора лица Николя Дю Билля и украдкой оглядела молодых денди в ярких жилетах. Все они глазели на Ники с нескрываемым раздражением, и неудивительно! Его черный фрак безупречного покроя и непринужденная учтивость заставляли всех их казаться зелеными юнцами, одетыми к тому же слишком безвкусно.
– Они все еще глазеют? – шутливо осведомился Ники.
Уитни прикусила губу, пытаясь сдержать смех, уже светившийся в ее глазах.
– Да, но я их не осуждаю, вы похожи на ястреба, влетевшего в комнату, полную канареек.
Губы Ники медленно растянулись в восхищенной улыбке.
– Совершенно верно, – тихо выдохнул он. – Кстати, у вас очаровательная улыбка, chérie[2].
Уитни подумала, что именно у него улыбка просто неотразимая, но не успела ответить, как Николя мрачно нахмурился.
– Ч-что-то случилось?
– Да! – резко бросил он. – Никогда не позволяйте человеку, с которым не помолвлены, называть вас chérie!
– Обещаю уничтожить взглядом любого, кто на такое осмелится! – смеясь, заявила Уитни.
Николя зааплодировал:
– Уже гораздо лучше… – И дерзко добавил: – chérie.
Когда вальс закончился, он проводил Уитни к тете, продолжая идти со склоненной головой, словно боялся пропустить хотя бы одно обращенное к нему
милая
