разлетевшимся пчелам их собственную судьбу, оставила их жить так, как им захотелось, вместо того чтобы собирать их обратно в ульи, то могла бы предотвратить надвигающуюся беду.
Однако она осталась на пасеке. Смахнув пот со лба и шеи, она отругала себя за глупые страхи. Закрыла крышкой наполнившийся горшок, обернула соты листом и, перейдя к следующему улью, обхватила его ладонями, пытаясь разгадать, понять, что же там происходит. Она прижалась к плетеному боку сапетки и почувствовала, как ворчат и вибрируют внутренности; ощутила всю пчелиную силу, ее мощь, подобную надвигающейся грозе.
Мальчик, Хамнет, пробежал по улице, завернул за угол, обогнул покорно топтавшуюся перед телегой лошадь и стоявшую около здания гильдии компанию мужчин с серьезными лицами, они явно обсуждали какие-то важные дела. Миновал женщину с ребенком на руках, подгонявшего палкой осла мужчину, грызущую кость собаку, которая настороженно глянула на пробегавшего мимо Хамнета. Пес предостерегающе зарычал и вернулся к своей трапезе.
Добежав до дома врача – где он живет, Хамнет узнал у женщины с ребенком, – он постучал в дверь. Его взгляд скользнул по своим пальцам и ногтям, так похожим по форме на пальчики Джудит; он постучал сильнее. И уже добавил к громким ударам призывный крик.
Дверь открылась, в проеме появилось узкое, сердитое лицо женщины.
– Что за шум ты поднял? – возмущенно крикнула она, махнув на него какой-то тряпкой, словно пыталась отогнать, как насекомое. – Таким грохотом и мертвеца разбудишь. Убирайся отсюда!
Она уже собиралась захлопнуть дверь, но Хамнет рванулся к ней навстречу.
– Нет, пожалуйста, – взмолился он, – простите, мадам. Мне нужен врач. Он очень нужен нам. Моя сестра… она заболела. Сможет ли он прийти к нам? Сможет прийти сейчас?
Она продолжала крепко держать дверь своей покрасневшей рукой, но теперь посмотрела на Хамнета озабоченно и внимательно, словно пыталась по его лицу прочесть, насколько серьезна болезнь.
– Его сейчас нет, – в итоге ответила она, – он у больного.
Хамнет огорченно вздохнул.
– Будьте добры, скажите, когда же он вернется?
Давление на дверь уменьшилось. Он шагнул одной ногой через порог, хотя вторая еще оставалась на крыльце.
– Не могу сказать. – Женщина смерила его взглядом, хмуро отметив вторгшийся в коридор ботинок. – А что болит у твоей сестры?
– Не знаю. – Он припомнил влажное от жара, хотя и бледное лицо сестры, лежавшей на покрывале с закрытыми глазами. – У нее лихорадка. Она отлеживается на своей кровати.
– Лихорадка? – Женщина озабоченно нахмурилась. – А бубоны есть?
– Бубоны?
– Опухоли… под кожей. На шее или под мышками?
Хамнет во все глаза глянул на женщину, невольно отметив морщинку между ее бровями, натертую кожу
