style="font-size:15px;"> – Иногда, – продолжила она, – мне просто становится интересно…
Она пристально смотрела на кухню в другом конце сада – пустую, утопающую в мягком свете. Наконец-то стало прохладно. Над нашими головами, сталкиваясь друг с другом, раскачивались на ветру дубовые ветки, и казалось, будто они пьянее нас. Ана поставила на землю бокал и вытерла слезинки в уголках глаз.
– Извини, – сказала она.
– Ничего, – ответила я.
– С Итаном непросто. Во всем у него должен быть успех. Школа, презентации, благотворительные дела. Наша свадьба. Ты знаешь, что он плохо спит, так ведь? Я проснусь среди ночи, а он читает или работает. И так было с самого начала. Сейчас я часто слышу, как он бродит по дому. А днем он, бывает, вдруг закрывается, и между нами образуется стена… и я не могу через нее перебраться. Не понимаю его. Мне достаточно, когда мы с ним счастливы вдвоем. Но для него все иначе.
– Успех любой ценой, – кивнула я.
– Да. Именно так. И человека, который по ту сторону стены… Я боюсь, что совсем не знаю его. Порой, когда, например, я задам какой-то глупый вопрос или скажу, что подготовиться к собранию можно и утром, он так на меня посмотрит… мне кажется, это кто-то другой, просто с лицом Итана. И… – Она рассмеялась. – Не могу сказать, что этот человек мне сильно нравится.
– Он когда-нибудь рассказывал тебе о нашем детстве?
– О чем-то рассказывал, – ответила Ана, – а о чем-то нет. И, знаешь, я отношусь к этому с уважением. Я ходила на его выступления. Знаю, сколько он выстрадал. Мне бы только… нашлось бы хоть что-то, что помогло бы мне его понять. Заставлять мне его говорить или нет? Можешь ли ты подсказать?
«Бросай его», – подумала я. Эти слова висели у меня на кончике языка; я чувствовала их вкус; слышала, как они прозвучат, когда слетят с моих губ. Тебе нужно понять, объяснила бы я ей, который из этих двоих на самом деле мой брат: человек, с которым ты давно знакома, или же тот, которого ты открыла для себя совсем недавно.
Но я представила себе, что будет, если я это все-таки скажу: Итан бродит по кучкам щебня, в который превратилось все то, что он выстроил.
– Просто жди его, – произнесла я. – Когда он становится таким, он просто уходит; туда, куда ты, как мне кажется, навряд ли захочешь за ним последовать. Но он всякий раз будет возвращаться – к тебе.
– Ты так думаешь?
– Уверена.
Она подалась вперед, коснувшись коленями травы, и взяла меня за руки.
– Спасибо тебе. – Слеза катилась по ее щеке, но Ана улыбалась. – Моя новая сестра.
Когда я подросла и уже поняла, куда уходит Итан, я каждый день стояла в прихожей, сжимая в руках подушку, и с нетерпением ждала его и Мать. Он учился в начальной школе на улице Джаспер в восьми минутах ходьбы от нашего дома, вверх по дороге, но мне каждый раз казалось, что перед тем, как вернуться домой – торжествующим и готовым, хоть иногда и неохотно, поделиться новыми знаниями, – он обошел весь мир. В третьем классе, когда Итану
