ервая
Что должна делать истинная дочь клана Куницы, заслышав среди ночи шорох за закрытыми ставнями своего окна?!
Глупый вопрос.
Разумеется, тенью скользнуть с постели, сбросить длинную белую рубаху, плеснуть на ладони очищенного масла из бутылочки, которая стоит на полке рядом с лампой, и быстро натереть всё тело, куда дотянутся ладони. Особенно руки, ноги, талию и шею.
А потом выхватить из тайника кинжал, затаиться за углом и ждать, пока незваный гость не переступит через низкий и широкий подоконник.
– Веся! Это я! – приоткрыв ставень, шепнул вор до тошноты знакомым голосом.
– Убью!
– Ну прости… мне очень нужно.
– Залазь. Сейчас лампу зажгу.
– Не надо.
– Да?! А ты в темноте всё масло сотрёшь?!
– Ну, боги с тобой, зажигай.
– Уже. Сейчас лоскуты достану… держи. С шеи начинай. Да не дери так, я живая!
– Вижу. Повернись.
– Так что у тебя за дело? Но сразу говорю, на пасеку вместо тебя не поеду.
– Нет… я не про пасеку… – Марилика вдруг бросила замасленные лоскуты и рухнула на колени: – Спаси меня, Веся, умоляю. Мне больше некого попросить… ну не могу я отсюда уехать!
– Куда уехать? На пасеку? – Весеника подняла брошенные лоскуты и принялась сама стирать оставшееся масло, смутно догадываясь, что речь вовсе не о нудной работе с ульями. Но предпочитала, чтобы старшая сестра сама все объяснила подробно… иначе не заметишь, как попадёшь в хитрую ловушку.
– Какая пасека! – подняла заплаканное лицо Мариля. – Веся! Я люблю его… понимаешь? Не могу я за другого… руки на себя наложу…
– Я тебе наложу! – всерьёз забеспокоилась Веся.
И было отчего. Старшая – всегда такая спокойная, рассудительная… и терпеливая. Когда осенью ей в руку вонзилась шальная стрела степняков, даже не ойкнула. А могла бы выдать весь отряд, они ведь тогда под кучами палых листьев скрывались, глупо принимать бой, когда врага в три раза больше. Нет, перебить их, конечно, можно было, но выложились бы вконец… а отряду ещё предстояло скакать три часа на заставу, предупредить о той орде, что уже прошла мимо.
– Так ведь разлучают… сосватали! Отряд завтра прибудет… матушка сумы укладывает! – Мариля взвыла в голос, и Веся мигом сунула ей под нос самый чистый лоскут.
– Не вой! Выдашь! Прибегут, ничего объяснить не успеешь. – Веся представила себе, как распахивается дверь, врываются дозорные, и сразу вспомнила, в каком виде она разгуливает. Мигом метнулась к постели, натянула рубаху и накинула шаль, потом вспомнила про сестру и оглянулась. – Лезь быстро на кровать к стенке, я лампу погашу!
А устроившись в темноте рядом со всхлипывающей сестрой и подоткнув одеяло, уже спокойнее спросила:
– Так кого ты там так любишь?
– Да ты знаешь… Сверга.
– И далеко у вас зашло?
– Веся! Как ты можешь! Он сватать собрался, как вернётся с заимок!
– А что раньше думал?
– Сомневался… говорит, я молодая и красивая… а он вдовец. Сама знаешь, отец вдовцов не жалует. Говорит, если не сумел одну сберечь, то и вторую может потерять.
– Так, понятно.
Ну, а что ещё сказать? Марилика давно на статного Сверга поглядывает заинтересованно, и его пояс вдовца её совершенно не смущает, как и прочих невест. Всё-таки у них в клане Куницы женщин и девушек больше, чем мужчин, так уж повелось. Потому и разрешено воинам брать вторых жен, а простым девицам и вдовам принимать мужчин из младших кланов в примаки. Но они-то с Мариликой не простые девицы! Их старшая мать – глава клана Куницы, и хотя они обе от второй, младшей жены, но всё равно княжны.
– Они на общем сходе сговорились… Отец, как приехал оттуда, совет собрал, – безрадостно шептала Мариля, – решали, кого отдать. Старшая мать сразу сказала, Ледянику не отпустит. У нее дар редкий… не гоже клану такой терять. Возьмут ей примака из клана Бобров или Волков. А Северина просватана… нельзя слово нарушать. Да и по нраву ей жених. Ну а про меньших ты и сама знаешь. Вот и выбирали между нами. Но тебя отец ни в какую отдавать не хочет… не знаю почему, упёрся. Вот и выбрали меня.
Она снова зарыдала, и Веся, мрачно засопев, сунула сестре прихваченный лоскут. Как знала, что пригодится. Вот только что делать, никак понять не могла. Марилю жалко, слов нет. Но и себя жаль! А ну, как жених бородатый и заросший окажется, как мужчины из клана Вепрей? А кстати, в какой хоть клан идти-то?
– Мариля, не вой! У меня уже в ухе хлюпает! Лучше скажи, в какой клан и кто жених?!
