застывший слой эпоксидной смолы на липкой основе – не холодный, но жесткий и при этом какой-то клейкий.
– Курите? – спросил он.
И лишь когда Станислав утвердительно кивнул, достал из ящика стола пачку сигарет и пододвинул ему.
Приятно было после холодной и сырой камеры оказаться в комфортном и теплом кабинете, выкурить одну сигарету, с прицелом на будущее поглядывая на другую. Но Казимиров старался не расслабляться. Он понимал, что в оперативную часть его вызвали неспроста.
– Знакомиться не будем, – внимательно глядя на него, сказал офицер.
– Уже знакомы, – буркнул Станислав.
– Как в карцере?
– Спасибо, хреново.
– Что заработали, то и получили.
– Вы же знаете, я защищался...
– Это вы о ком?
– Об уголовниках.
– Но в изолятор вы попали не из-за них. Я о первопричине говорю. Насколько я знаю, вас обвиняют в убийстве жены...
– Да, и я в том полностью сознался.
– Сознались. Но перед этим пытались уничтожить следы преступления. Закопали бы труп... Или утопить хотели?
– Уже неважно...
– Как же так вышло, что вы убили жену?
– Мое признание подшито к делу, там все написано...
– Читал я ваше признание. Но там не указано, откуда у вас мог взяться пистолет «беретта» итальянского производства.
То ли Казимиров хотел избавиться от оружия вместе с трупом, то ли прихватил его с собой в машину на всякий случай – так или иначе, в момент задержания пистолет находился при нем, с отпечатками его пальцев на гладких поверхностях.
– Нашел.
– Где?
– Неважно...
В принципе подследственный был прав. На фоне убийства, которое он совершил, статья о незаконном хранении оружия казалась незначительной.
– И все-таки?
– Не травите душу, и без того тошно...
Он уже жалел о том, что поступил так, как вынужден был поступить. Перемотай время назад, сейчас в тюрьме вместо него сидел бы другой человек. Но жребий брошен, мосты сожжены, пути назад уже нет...
– А кафе у вас хорошее.
Станислав ушел в себя, прокручивая перед глазами пленку событий. И ухватил лишь последнее слово из фразы, сказанной Сизовым.
– Что, простите?
– В «Беллиссимо», говорю, обедал. Очень вкусно.
– А-а, да... Хорошо, что вам понравилось...
– Здесь так не кормят.
– Здесь такое только снится, – вымученно усмехнулся Станислав.
Хотел бы он оказаться сейчас в своем кафе. Но вряд ли бы он заказал сейчас пиццу или лазанью. Шашлыка бы сейчас по-кавказски да сала в черном перце по-белорусски. И водочки по-русски, да так, чтобы залиться...
–
