на то, что хозяин видеопроката покончил жизнь самоубийством.
– Но ты ведь в это не веришь!
– Я не верю. А милиция может поверить. Ведь те милиционеры, которые расследуют дело об исчезновении Яна Ярославского, понятия не имеют о том, что Кокин был с ним знаком и покончил с собой именно в тот момент, когда мы на него вышли.
– Господи, да разве мы представляем для настоящего убийцы какую-то опасность?! – возмутилась Женя. – Убивать Кокина из-за того, что я решила с ним поговорить!
– Ты смотри на дело шире. Зацепились мы за эту связь, значит, могут зацепиться и другие!
– Хочешь сказать, мы спровоцировали убийцу?
– Держи себя в руках. После нашей милой беседы мне придется идти в аптеку за лейкопластырем.
Тут только Женя сообразила, что изо всех сил впилась ногтями в беззащитную ладонь Лаптева.
– Бог мой! – пискнула она. – Я тебя расцарапала! Чего же ты молчал?
– Тебе нужно было выплеснуть эмоции, соприкасаясь с живым телом, – глубокомысленно изрек Веня.
– А если милиционеры засомневаются в том, что Кокин покончил с собой? Начнут следствие и сразу же узнают, что два человека вынюхивали все про Кокина. Мальчишки дадут им отличное описание… Может быть, даже составят фотороботы.
– Ну и что? – пожал плечами Веня. – Подумай сама: какое ты имеешь отношение к владельцу этого видеопроката? Нет между вами связи! А уж между ним и мной и подавно! Так что нас не найдут.
– Действительно, – пролепетала Женя. – Я как-то об этом не подумала…
– Но светиться там больше, конечно, не стоит, – добавил Веня. – По крайней мере, в том же самом виде. – Он задумчиво поглядел на Женины ботинки.
– У меня нет другой обуви, – быстро отреагировала та.
– Ты знаешь, – совершенно неожиданно заявил Лаптев, – я в состоянии купить тебе босоножки. Просто по дружбе.
Женя почувствовала, что у нее на глаза наворачиваются слезы, и изо всех сил помотала головой, показывая, что относится к этому предложению резко отрицательно. Ей было стыдно.
– Ладно, замнем для ясности, – пробормотал Веня. – У меня на работе этап повышенного риска.
– Что это значит?
– Это значит, что, если мы не будем вкалывать как лошади, нас могут расформировать.
– Но ты ведь не останешься без работы! – горячо возразила Женя.
– Чтобы найти новую работу, надо будет вступать в контакт с социумом: увольняться, рассылать резюме, ходить по объявлениям… Меня это, честно говоря, не прельщает. Так что уж лучше я повкалываю.
– Это тонкий намек на то, что ты бросаешь наше расследование? – жалобно спросила Женя. – И я останусь один на один с дядей, с милицией и с Карпенко?
– Нет, я этого не говорил! – поспешно возразил Лаптев. – Все мое свободное время я торжественно отдаю тебе. Мы ведь друзья! И знай, Женька, если что случится… ну, по-настоящему серьезное,
