Лихтенберга – до сих пор непременная часть современных сборников типа «В мире мудрых мыслей».
В России традицию записных книжек продолжил поэт, литературный критик, государственный деятель, академик П. А. Вяземский (1792–1878), который оставил после себя 36 записных книжек, которые не продолжали одна другую, а велись параллельно, будучи тематически определёнными. B. C. Нечаева, готовившая их издание, в статье «Записные книжки П. А. Вяземского» отметила огромное количество затронутых в записях Вяземского исторических и литературных проблем, событий и лиц. В записных книжках отразилась история и литература не только России, но и всей Европы за первую половину XIX столетия, а также частично и за предшествующий век [Нечаева 1963].
Сам П. А. Вяземский осознавал ценность своих свидетельств и предпринимал попытки публиковать наиболее важные, с его точки зрения, записи. Наиболее интересными для филолога, на наш взгляд, являются книжки вторая и тринадцатая. Полистаем их.
У нас прежде говорилось: воевать неприятеля, воевать землю, воевать город; воевать кого, с не с кем. Принятое ныне выражение двоесмысленно. Воевать с пруссаками может значить вести войну против них и с ними заодно против другого народа. Желательно было бы, чтобы изгнанное выражение получило снова право гражданства на нашем языке [Вяземский 1963: 20].
Французская острота шутит словами и блещет удачным прибором слов, русская – удачным приведением противуречащих положений. Французы шутят для уха – русские для глаз. Почти каждую русскую шутку можно переложить в карикатуру. Наши шутки все в лицах. Русский народ решительно насмешлив… [Там же: 33].
Видно, что перо Богдановича точно бегало по бумаге: нет красоты искусства, но зато есть красивость небрежности [Там же: 34].
Смелые путешественники сперва открывают землю, а после наблюдательные географы по их открытиям создают о ней географические карты и положительные описания. Смелые поэты, смелые прозаики! Открывайте все богатства русского языка: по вас придут грамматики и соберут путевые записки и правила для указания будущим путешественникам, странствующим уже по земле знакомой и образованной [Там же: 38].
Наша литературная бедность объясняется тем, что наши умные и образованные люди вообще не грамотны, а наши грамотные вообще не умны и не образованны [Там же: 274].
Составительница сборника «Из записных книжек Л. Н. Толстого» Л. Громова-Опульская свою вступительную статью озаглавила так: «Мастерская слова и мысли» [Толстой 2000]. Насколько велика роль этой мастерской в творчестве гения русской литературы, свидетельствует тот факт, что в Рукописном отделе Государственного музея Л. Н. Толстого хранится 55 его записных книжек, которые велись с лета 1855 г. до 31 октября 1910, и в Полном собрании сочинений они заняли тринадцать томов (т. 46–58). Диапазон мыслей и наблюдений колоссальный. Кажется, нет предмета или явления, на который не падал бы проницательный взор писателя.
Искусство
