с тобой? – промолвил я неуверенно.
– Ещё чего не хватало, чтобы мамка видела. Она и так на нас с тобой косо смотрит, следит в оба глаза. Ещё вздумает завтра с нами в ночь податься. От неё всё можно ожидать.
В эту ночь я не мог долго заснуть. Мои мысли были связаны с жизнью пегого мерина, я представлял, каким он был в молодости и каким стал на старость лет. Мне стало его жалко.
В памяти всплыли забеги лошадей на Краснодарском ипподроме, где в главной ложе всегда сидел отец. Он был любитель скачек, знал толк в лошадях. Как говорила часто моя мать, у него было три слабости: женщины, выпивка, лошади.
Я в лошадях плохо разбирался, даже можно сказать, их боялся, на ипподром ходил за компанию с друзьями, чтобы только повидать отца.
Наблюдая за отцом, невольно следил за бегом лошадей, когда они выходили на финишную прямую перед трибунами, их лёгкий полёт над землёй меня завораживал. Теперь, после прочтения этой повести я понял, почему такие быстроходные редкие махи ног при беге называются: «холсты мерить».
Засыпая под впечатлением повести, уже представлял завтрашний день: около реки большой луг, окружённый лесом, я и Маринка плывём по нему на лошадях, иногда с головой ныряем в сочные и пахучие травы.
Я знал, что лошадь может развивать большую скорость до 60 километров в час. Но при этом не понимал, почему при такой скорости, даже на длинных дистанциях, лошадь относительно мало затрачивает энергии? Как такое возможно? И только будучи студентом сельхозинститута, узнаю, что секрет кроется в строении ног, которые обеспечивают одновременно и быстроту, и силу. А сейчас не подозревая, что ждёт меня впереди, засыпал под первые крики петухов.
В таком возрасте утром сон сладкий и глубокий.
Просыпаюсь от того, что солнце через окно так прижгло лицо, что я невольно открыл глаза, глянул на часы и обомлел, вскакиваю с постели. Было около десяти часов, кругом тишина лишь только часы-ходики на стене отсчитывали неумолимо свой бег. Быстро оделся и на хозяйственный двор. Маринка, завидев меня, лишь улыбнулась, подняв голову от свиной кормушки, куда сыпала кукурузную дерть. Сразу вспомнил сладкий вкус кукурузной мамалыги, которую я часто употреблял вместо хлеба в послевоенные годы. Не чувствуя веса своего тела, бросился помогать Маринке, не понимая ещё, что все хозяйственные дела уже давно сделаны добротно и своевременно.
Я только сейчас осознал: не покорми животных вовремя, они подымут такой хай, что любой сон разгонят в миг.
У меня мелькнула мысль, сестра бережёт мой сон, считает меня маленьким и ещё не окрепшим пацаном. Это меня задело не на шутку за живое! Появилась мысль доказать, что я уже взрослый и за свои поступки готов отвечать.
Отведённые два часа занятий по математике быстро пролетели, впервые сестра меня похвалила за освоение нового задания. Я ждал с нетерпением, когда продолжим читать повесть Толстого. Зная авантюрный характер сестры, я уже предвосхищал какой-то сюрприз. Когда мы дочитали повесть, Маринка достаёт с книжной
